Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы. Михаил Мельтюхов
положил начало насильственной трансформации системы международных отношений, а в ходе кризиса 1935–1938 гг. обозначилось ее крушение.
Первым внешним кризисом Версальско-Вашингтонской системы стали события 1923–1925 гг.[47] в Европе и на Ближнем Востоке, связанные с установлением Версальской системы. К осени 1922 г. стало ясно, что Турция, опираясь на советскую поддержку, отстояла свою независимость и Севрский договор требует коренного пересмотра. Новое соглашение вырабатывалось в ходе Лозаннской конференции (20 ноября 1922—24 июля 1923 г.), на которой кроме собственно турецкой проблемы обсуждался вопрос о режиме Черноморских проливов. Борьба Англии и СССР по вопросу о проливах привела к обострению их отношений, и, опасаясь советско-турецкого союза, творцы Версальской системы пошли на уступки Турции, получившей современные границы, а вопросы режима проливов были решены без учета советских интересов. 17 декабря 1925 г. СССР заключил с Турцией договор о дружбе и нейтралитете, гарантировав безопасность своих южных границ, а 5 июня 1926 г. была окончательно установлена турецко-иракская граница.
Тем временем многочисленные трения между Германией и ее победителями по вопросам репарационных выплат и выполнения в полном объеме Версальского договора в конце концов переросли в острый кризис. Попытка Германии добиться пятилетнего моратория на уплату репараций и получить инвестиции для экономического восстановления не встретили поддержки на Западе. Это привело к отказу Германии от уплаты очередного репарационного взноса. В ответ Франция и Бельгия 11 января 1923 г. оккупировали Рур, а германское руководство провозгласило политику «пассивного сопротивления». Германия оказалась охвачена острым кризисом, оживились сепаратистские, националистические и социальные движения. Предложение Англии выработать действенный механизм взимания репараций при финансовом содействии восстановлению германской экономики вызвало возражения со стороны Франции, а попытки германского руководства привлечь для решения этих проблем США не увенчались успехом. СССР осудил империалистический разбой Франции и решил использовать ситуацию в Германии для подготовки силами германской компартии (КПГ) революционного переворота.
КПГ развернула активную пропаганду, вынудив прочие рабочие организации ориентироваться на нее из опасения утратить влияние в массах. Это оживило сепаратистские настроения местных элит, которые боялись революции и политического хаоса. В условиях нарастания политического кризиса 26 сентября 1923 г. германское правительство заявило об отказе от политики «пассивного сопротивления», 27 сентября ввело в стране чрезвычайное положение и, опираясь на рейхсвер, начало наводить порядок. КПГ не решилась на обострение обстановки, и «германский Октябрь» не состоялся. Лишь в Гамбурге, где местная организация КПГ не стала отказываться от подготовленного выступления, 23–25 октября произошли уличные столкновения рабочих