Ведьмин круг. Татьяна Корсакова
унылый сентябрьский день. До того самого момента, пока черт не дернул ее посмотреть в сторону этой несомненно экстравагантной, но бесповоротно мертвой дамы.
– Так мы и не познакомились даже! – Марго переложила черепушку из одной руки в другую, спросила: – Тебя как зовут, коллега?
– Арина.
– Псевдоним? – Белесые бровки снова поползли вверх.
– Просто имя.
– Просто имя в нашем деле не катит, нужно что-то звучное, как…
– Как ваше? – Вообще-то «мадам Марго» больше подходило хозяйке борделя, чем промышляющей спиритизмом даме, но озвучивать свое мнение Арина не стала.
– Всяко лучше, чем Маруся Федорцова. Это я в миру так зовусь… звалась.
– Извините, мне и в самом деле пора. – Не хотелось ей становиться на эту скользкую тропку: знакомиться с человеком, которого уже нет и никогда не будет. Пустое и бессмысленное занятие.
– Ну, раз пора, так иди. – Марго взмахнула зажатой в руке черепушкой, плюхнулась обратно на скамейку.
Пробегавшая мимо девчонка, которую она едва не задела полой своего балахона, испуганно шарахнулась в сторону. Люди не могли видеть тех, кто приходит из другого мира, но некоторые из них чувствовали. Как животные, которые чувствуют гораздо больше людей.
– Всего доброго. – В сторону Арины Марго больше не смотрела, разглядывала узоры на Марусиной черепушке, голос ее звучал едва слышно из-за усилившегося дождя. – И знаешь, что… ты береги себя.
– Зачем? – Арина уже отвернулась, чтобы уйти, но что-то в словах Марго ее насторожило. Нет, не в словах даже, в интонации, с которой они были произнесены.
– Чтобы не оказаться вот тут. – Марго похлопала по скамейке рядом с собой и зашлась недобрым, совершенно сумасшедшим смехом.
– Больная какая-то, – буркнула Арина себе под нос, поправила на плече увесистую сумку с авторскими экземплярами, а вслух сказала: – Спасибо за совет.
– Это не совет, а предупреждение, – ответили ей, но на сей раз она не стала ни останавливаться, ни оборачиваться, наоборот, ускорила шаг.
Волков не звонил, совершенно и окончательно пропал с радаров, как только устроил новую Аринину жизнь, справил ей новую личность, подарил ручку с золотым пером и дарственной надписью. Наверное, если бы не этот презент, она бы смирилась и потихонечку стала его забывать, но ручка… ручка с золотым пером и гравировкой была не обещанием – нет, но как бы крючочком, занозой, засевшей в сердце и не позволяющей выбросить из памяти все напрочь.
Тогда, больше года назад, Арина надеялась, что Волков уйдет из ее новой жизни раз и навсегда, потому что знает про нее всю правду, знает, во что она превратилась и что сделала. Не самое лестное знание, беспокойное.
По собственной воле стать ведьмой – это еще полбеды, особенные обстоятельства могут извинить и не такое. Но Волков единственный, кто не только знал тайну Арины, но видел ее в деле, представлял, на что она способна и что может сотворить с тем, в ком увидит угрозу.
И Волков