Опасные странствования. Исторический авантюрный роман. Чель Э. Генберг
в которой он проживал, и каждую неделю он ходил к квартирмейстеру в дом военно-морского флота и получал жалование, обещанное ему по прибытии в столицу.
Он и сам замечал, что становится усталым и вялым, что растет живот от обильного поглощения пива. Время от времени он встречал нищего Йорана Бенгтссона, и в руку этого бедняги, если Дагвинд шел от квартирмейстера, попадал клиппинг.35
«Вот как я закончу свою жизнь», – думал он иногда, бредя домой на подгибающихся ногах стокгольмским вечером. Подчас он подумывал, что может вернуться домой. Как-то он поднял этот вопрос у квартирмейстера, но узнал, что будет считаться дезертиром, если покинет Стокгольм. Когда он пожелал узнать, почему, тот лишь поджал губы и отвел от него взгляд.
В Стокгольме ему было нехорошо. Тебе будет нехорошо везде, если тебе нечего делать. Небольшого жалования, которое он получал, хватало на еду и пиво; если он ел не так много, то мог позволить себе больше пива. За всем этим угадывалась рука Оксеншерны. Это было в наказание за то, что произошло с Поссе. Оксеншерна полагал, не зная наверняка, что Поссе никогда не стал бы предателем и не был бы повешен, если бы его жена была оставлена в покое.
Оксеншерна был бы рад, если бы Дагвинд также исчез с лица земли. Но Дагвинд был под защитой короля. Ведь это Густав Адольф пригласил его в Стокгольм, пожелав принять его на службу. Король, возможно, и не знал о том, как Дагвинд проводил теперь свои дни.
Стокгольм был адом.
А в октябре Стокгольм стал адовым пеклом.
Все началось с небольшого возгоранья на юго-западе. Две женщины варили пиво в сарайчике, не справились с огнем, и сарайчик вспыхнул, искры были подхвачены сильным ветром, и пожар пошел дальше. Скоро должна была начаться ярмарка, и во многих складских помещениях в округе скопилось много дегтя и пеньки, повсюду хранились дрова, заготовленные на зиму. Вскоре горело все в этом скопище домов, представлявших собой столицу. Народ пытался тушить, но это было почти невозможно сделать.
Дома рушились, хороня под обломками людей. За одну только ночь была уничтожена пятая часть Стокгольма.
Среди боровшихся с огнем был и Дагвинд. Он бегал по крышам, пытаясь с помощью смоченной водой парусины и других мокрых тряпок сбить все поглощающее пламя. Он стоял в цепи людей, которые передавали друг другу ведра с водой, чтобы тушить горящие дома. Там он увидел, как на брадобрея36, спешившего к пострадавшим, лежащим на улицах и в переулках, упала балка.
Дагвинд бросился к нему, но было поздно. Брадобрей был мертв. Тогда Дагвинд взял его сумку, посмотрел, какие в ней были лекарства помимо бритвы, расчесок и ножниц, и стал оказывать помощь вместо погибшего.
Всю ночь он боролся за жизни людей, кричавших от боли и смертного страха. Он ампутировал руки и ноги детей и взрослых, которые без этого могли не выжить или оправиться.
Несколько раз он ошибался, однако в основном делал все правильно. Все, чему
Четырехугольная мелкая монетка, имевшая хождение в то время.
Парикмахеры в те времена были также и лекарями.