Ронан Бойл и Мост загадок. Томас Леннон
вторая
Темница
Пока я спускался, все время казалось, будто у меня три сердца: одно бьется в груди, а два других с грохотом отдаются в ушах. Фонарик освещал лишь каменную стену прямо перед глазами. Я решил: раз уж смотреть все равно не на что, лучше закрыть глаза и не открывать их до тех пор, пока веревка не опустит меня достаточно, чтобы можно было ощутить под ногами сырой каменный пол, хруст костей или какой-нибудь другой кошмар, ожидавший на дне этой страшной пропасти.
Но мгновение спустя я, к своему удивлению, оказался в любимом кинотеатре за просмотром «Моей собачьей жизни» в компании домашнего сэндвича с копченой гаудой, а также уютно пристроившейся рядом Джуди Денч.
На самом деле, конечно, никакого кинотеатра с Джуди Денч не было и в помине, но если вы, как и я, склонны к паническим атакам, то в такие моменты хотите оказаться хотя бы мысленно в самом приятном и безопасном месте. Мое было именно таким: в любимом кинотеатре вместе с любимой актрисой и любимым фильмом. В этих грезах Джуди наклоняется ко мне и говорит: «Ронан Бойл, это самый лучший сэндвич, который я пробовала за всю свою жизнь». А я ей отвечаю: «Пожалуйста, заткнись», – потому что невежливо разговаривать даже в воображаемом кинотеатре, и кому, как не ей, знать об этом.
Секунду спустя меня грубо выдернули из уютного убежища и вернули в реальность, когда ноги коснулись дна темницы. Я посветил вокруг, пытаясь сориентироваться, но скоро понял, что в этом не было необходимости, потому что темница освещалась собственным светом.
Вокруг были разбросаны старые кости и несколько человеческих черепов. Я старался не смотреть в их пустые глазницы, чтобы не растерять остатки храбрости. Последовав за золотистым светом, попытался найти его источник, отбрасывая в сторону старые бочки и прочий мусор, который копился здесь веками, и не думая о том, что или, скорее, кто хрустит костями у меня под ногами.
– Ты уже спустился? – донесся сверху голос капитана.
– Думаю, да! – завопил я в ответ. Выглядело это довольно глупо, но, когда нервничаю, несу что попало. – Внизу что-то светится. Может, маленький костер или лампа.
Приближаясь к свету, я вдруг уловил звуки самой прекрасной музыки, которую мне доводилось слышать за всю свою жизнь. В углу, среди старых ящиков, действительно лежал ребенок, спеленатый и спокойно спящий. (Да, Раури не врал – малыш и правда был уродлив, хоть по человеческим, хоть по лепреконским стандартам.)
Тогда я ничего об этом не знал, но спустя несколько мгновений заснул и сам, потому что сияние и музыка исходили от арфы, приносящей несчастье.[14]
Едва успел завернуть арфу вместе с младенцем в куртку, для сохранности застегнув ту на все пуговицы, как почувствовал непреодолимое желание хорошенько вздремнуть. Я присел и откинулся назад, больно ударившись затылком о каменный пол. Вдруг почувствовал теплую струйку крови под волосами, но было уже все равно, и меня сморило в глубокий, навеянный арфой сон.
Двадцать минут спустя
Это самое любимое оружие в Тир На Ног. Сделать его очень просто – зарываем арфу в землю вместе с кем-то, кто умер в результате загадочных обстоятельств. Затем выкапываем в полнолуние и крестим с помощью шири на одном из Парящих озер. После этого заколдованная арфа будет играть, и любой, кто услышит ее, тут же заснет крепким сном. Малый народец обожает пользоваться этим инструментом, потому что это не смертельное оружие, и, соответственно, оштрафовать за него нельзя.