Мадам де Маникюр. Михаил Щербаченко
насовсем не ушла, в то время как страсть к обогащению, напротив, продолжает крепчать. Так что близость этих двух людей велика, они оказались превосходным тандемом, когда каждый понимает, что вместе с партнером дела идут лучше, чем шли бы без него. При том, что полного доверия меж ними нет (да и невозможно оно у добытчиков денег), каждый это тщательно скрывает. Они берегут свои отношения, и если кто-то сворачивает налево (а время от времени это случается с каждым из них), то делает это очень осторожно и при малейшем подозрении впадает в полную несознанку. Никто никого не бросает. Но никто никому ничего и не обещает. Короче, паритет.
– Ни фига себе, за мини-бар почти триста евро. Да ты транжира!
Людмила не отвечает, лишь иронично смотрит, как Сокольский, нацепив очки и шевеля губами, изучает счет. Миладинова терпеть не может жадных мужчин, но жадность Юлиана ее не раздражает и даже кажется забавной. Наверное, потому, что он не стесняется этой слабости, если это вообще слабость, и даже иронизирует на свой счет.
Он сам сделал себя жмотом. Сознательно, упорно, маниакально, через не могу. Объяснение вытекало из его наблюдений: богачами становятся только жадюги. Которые не стесняются при других поднять упавший в лужу железный рубль. А все потому, что они уважают деньги как таковые. Независимо от суммы.
Вот и Юлиан Юрьевич настойчиво учился уважать деньги. Надо видеть, как аккуратно он складывает купюры – рубашка к рубашке, непременно по возрастанию номинала. Когда-то он скреплял пачку канцелярской скрепкой, потом опоясывал тонкой резинкой, а в последние годы пользуется зажимами для купюр, хотя и понимает, что резинка удобнее. Зажимы сплошь дареные – платиновые, золотые, с инкрустацией. Сокольский считает, что в них деньгам приятнее.
Он демонстрирует не людям, а самим ценным бумагам, с каким респектом к ним относится. При этом суеверно считает, что они, в свою очередь, тянутся лишь к тем, кто выказывает им глубокое почтение. И когда уже в его бытность финансистом деньги, так сказать, потеряли тело, стали электронными, просто цифрами на мониторе, и превратились не более чем в надежду на то, что они в действительности существуют, Юлиан Юрьевич долго грустил.
Разумеется, краткосрочный отпуск с любовницей предполагает расходы, с этим пришлось смириться. Все прошло хорошо, но, тем не менее, Людмилу грызет червь: почему Кипр, а не Сицилия, не Канары, не Эмираты? Почему просто люкс, а не президентский номер, не пентхаус? И невкусные ужины в отеле лишь потому, что all inclusive…
Людмила догадывается, что и сама она проходит по его незримой финансовой ведомости. Но тут волноваться нечего: доходы от нее значительно превышают расходы. Она привлекает в банк большие деньги и удерживает их, применяя индивидуальный подход к каждому клиенту. Крохобор Юлиан не может это не ценить.
Звонит айфон Сокольского. Вице-президент «Экономного» выводит их из нирваны: заявилась внеплановая проверка из Центробанка, контролеры, судя по всему, вооружены и очень опасны, требуют на ковер президента.
Юлиан