И вся федеральная конница. Андрей Уланов
был спуск – вроде как в детстве, когда зимой с горы катались, только здесь тоннель, мрак, и летишь ты по этому тоннелю, а он все не кончается…
Не помню, орал я или нет. Думаю, все ж орал – потому как был уверен, что вылечу сейчас прямиком в преисподнюю, в заботливо подставленный и вскипяченный котел со смолой. Не обделался хоть, и на том спасибо.
И лезть тем же путем наверх… может, оно и возможно, только лично я на этот подвиг решусь годика так через четыре, не раньше.
– Гном, вопрос можно?
– Торк. Конечно, – вместе с клубом дыма выдохнул гном. Дым у него получался душистый, вкусный, хоть тарелку подставляй. – Можно и не один.
– Мы сейчас как глубоко?
– Хех… – коротышка почесал нос мундштуком, – точно не скажу, но если припомнить угол наклона спусковой норы и время… футов пятьсот двадцать, пятьсот тридцать.
Всего?! Я-то был уверен, что провалился на милю, не меньше!
– Еще вопросы будут?
– Ну… Торк, примочка – это больно?
– Больно?! – Судя по виду, мой наниматель не мог взять в толк – то ли ему хохотать во всю глотку, то ли ахать от удивления. – Шутишь?!
– Если бы…
Я и сам понимал, что для существа, незнакомого с методами лечения моего дедули, вопрос должен был выглядеть исключительно дурацким. А уж для подземного недомерка – тем паче. Как же так – стоит гора костей с мясом и трясется…
– Нет, – медленно качнул головой Торк, видимо, поверив, что мне и в самом деле не до шуток. – Примочка – не больно. Совершенно, я бы сказал. Больно – это когда болван-подмастерье мимо наковальни промахивается… и по ладони попадает… молотом… это да, больно.
Хоть я за сегодняшний день видел его ладони раз двести, все равно не сдержался и скосил глаза – благо гном как раз в этот момент раскуривал очередную порцию зелья. Руки как руки… все пальцы на месте. Ну да про недомерковых лекарей не зря говорят: если приволочь им мешок с костями, они без всякой магии гнома из него заново соберут. А еще добавляют, что гном у них по-любому выйдет, не глядя, кем этот мешок раньше был.
– Ох, извините вдвойне, что пришлось ждать… младшая невестка уложила бутыль на дно самого дальнего сундука и никому про то слова не сказала, тихоня…
Как же ж, как же ж… если что на дне того дальнего сундука и лежало, так вовсе не бутыль с примочкой.
– …а я так уж торопилась.
Ну так торопилась, что давешний фартук с кольчужкой успела заменить на что-то сарафанное… причем бисера на этом платье столько, что в смысле непробиваемости оно кольчужке фору даст.
– Вот. Мистер…
– Тимоти.
– Мистер Валлентайн, – одновременно со мной произнес Торк.
– Мистер Валлентайн, прошу вас, поверните голову чуть левее. Вот… теперь придерживайте.
Я послушно прижал к синяку что-то вроде куска губки. Торк не ошибся, боли не ощущалось вовсе, одно только легкое покалывание, но это было скорее приятно, чем наоборот.
– Благодарю вас, мэм.
– Равно как и я, – прогудел снизу Торк, – благодарю