Врата Обелиска. Н. К. Джемисин
которое сейчас лежит свинцом в его мозгу. Удивительно, что у него не было этого раньше.
Что теперь?
– Теперь у меня есть работа, которую нужно сделать.
Эйтц застает его в жилой комнате. Мальчик запыхался, он возбужден. В руках у него небольшой ранец.
– Я слышал, ты говорил с мамой. Ты… сказал ей?
Шаффа садится на корточки, чтобы его глаза были на одном уровне с глазами мальчика, и берет его за плечи. – Да. Она сказала, что не знает, что ощущает, и больше не сказала ничего.
Лицо Эйтца кривится. Он смотрит в коридор, ведущий к комнатам взрослых. Там все мертвы. Двери закрыты и тихи. Шаффа оставил в живых братьев, сестер и кузенов Эйтца, поскольку он не совсем чудовище.
– Я могу с ней попрощаться? – тихо спрашивает Эйтц.
– Мне кажется, это опасно, – отвечает Шаффа. Он искренен. Он пока не хочет убивать мальчика. – Такое лучше делать чисто. Идем. Теперь у тебя есть я, а я никогда тебя не оставлю.
Мальчик кивает и чуть выпрямляется, затем неуверенно кивает. Он слишком большой, чтобы эти слова имели над ним власть, как обычно. Но они срабатывают, подозревает Шаффа, поскольку Эйтц последние месяцы жил в страхе перед своей семьей. Обыграть такой одинокий, усталый разум не стоит труда. Это даже не ложь.
Они оставляют за спиной полумертвый дом. Шаффа знает, что должен отвезти мальчика… куда-то. В какое-то место с обсидиановыми стенами и золочеными решетками, в место, которое погибнет в пламени, не пройдет и десяти лет, так что, наверное, хорошо, что он слишком пострадал, чтобы вспомнить, где это. В любом случае злой шепот уже начал вести его в другом направлении. Куда-то на юг. Где он должен сделать какую-то работу.
Он кладет руку на плечо Эйтцу, чтобы утешить мальчика или, возможно, себя. Вместе они выходят в предрассветные сумерки.
Не давайте себя обманывать. Стражи намного, намного старше Старой Санзе, и они служат не нам.
4. Тебе бросают вызов
После вызова обелиска ты устала. Когда ты возвращаешься к себе и на какое-то мгновение вытягиваешься на голом матрасе, который шел в придачу к комнате, ты засыпаешь так быстро, что даже не понимаешь, что засыпаешь. Среди ночи – или так говорят твои биологические часы, поскольку свечение стен неизменно, – ты резко открываешь глаза, как будто прошло всего лишь мгновение. Но рядом с тобой свернулся Хоа, словно действительно заснул, и ты слышишь тихое похрапывание Тонки в соседней комнате. Ты чувствуешь себя куда лучше, чем прежде, хотя и голодной. Хорошо отдохнувшей, возможно, впервые за много недель.
Голод заставляет тебя встать и пойти в гостиную. На столе стоит маленькая пеньковая сумка, которую наверняка добыла Тонки. Она наполовину открыта. В ней грибы, небольшая кучка сушеных бобов и прочей еды из схрона. Все верно – теперь, принятые в члены Кастримы, вы получаете часть запасов еды. Такой едой не закусишь, разве что грибами, но ты прежде никогда таких не видела, а некоторые грибы