Снежный Понь. Эльга Юрьевна Попова
улыбнулась и достала кошелёк.
Ещё когда ёлку грузили на санки, стало понятно, что она очень даже дикая. Даже несмотря на то что растёт не в лесу, а в горшке! Она сразу же расцарапала папе руки, а когда санки тронулись, попыталась с них спрыгнуть. К счастью, ведро с тяжёлым комом земли не дало ей ускользнуть далеко. Всю дорогу Поля и Владик придерживали дикое деревце, идя по бокам от санок, которые тянул Понь.
По дороге к дому ёлка успела покусать и поцарапать ребят за руки, а Поня за хвост.
Ничего, – сквозь зубы цедил Владик, – мы тебя приручим и выдрессируем, чтобы ты не кусалась!
Неблагодарная какая! – бормотала Поля. – Могли ведь и срубить, как остальных!
Папе ёлка поцарапала нос, когда он поднимал её на лифте и вносил в квартиру, а маме ухо, когда она открывала ключом дверь.
Ух ты ж! – мама погрозила дикому дереву кулаком. – Ёжка!
Ё-о-о-ожка! – засмеялись дети.
Почему Ёжка? – спросил папа.
Потому что ведёт себя как ёж! Иголки растопырила и колется, – объяснила мама.
Что ж, – папа занёс ведро с несговорчивым деревом в зал и поставил на пол, – тогда, дикое лесное создание, мы нарекаем тебя Ёжкой!
После обеда Ёжку стали наряжать. Мама сняла с антресоли большую коробку из-под модных сапог. Сапог внутри не оказалось, но то, чем была наполнена коробка, было гораздо ценнее самой дорогой и даже самой моднючей обуви в мире.
Это же… Праздник! – с замиранием сердца выдохнул Понь.
И он был прав: картонная коробка под самую крышку была набита праздником. Большие и маленькие цветные шары, скрученные гирлянды, бумажные снежинки, сверкающий дождик, а на самом дне блестящая пушистая мишура.
Поля, Владик и Понь уселись на полу вокруг коробки и принялись разбирать украшения.
Сначала надо повесить гирлянды, – сказал Владик. – А потом уже шары и дождик.
Поля протянула гирлянды папе, и тот ловко обмотал ими колючую Ёжку.
Будет красивее, если на нижние ветки вешать большие шары, а на верхние – маленькие, – заметила мама.
Понь подцепил губами кончик мишуры и потянул на себя. Мишура оказалась длинной, Понь, сидящий по-собачьи, насколько мог вытянул шею и задрал вверх голову, а она всё не кончалась. Тогда Понь встал на ноги и закрутился на месте, наматывая на себя мишуру. Раз – оборот, два – свободный кончик украшения выскользнул из коробки и повис у Поня на хвосте.
Поля и Владик засмеялись.
Понь, ты, что ли, сам решил стать ёлкой?
Похож! Только давай мы тебя в зелёный покрасим.
Нет! – тут же возразила мама. – Красить мы его больше не будем!
Она помогла Поню распутаться, а освободившуюся мишуру повесила на Ёжку. Поля и Владик стали вешать на еловые лапки цветные шарики, которые им подавал Понь.
Какой красивый! – выдохнул он, склонившись над очередным шаром. – Как солнце!
Похож на твои мандариновые пятнышки, – заметила Поля.
Шар, один из самых больших, был золотисто-оранжевым с жёлтыми блёстками. Понь прищурил глаза, и блёстки тут же отрастили себе по четыре тонких лучика. Он чуть наклонил голову