Хроники маяка. Вадим Вербицкий
исподволь всплывающих сведений о природе «привратников», чья наружность способна поразить «дерзнувшего» смертным ужасом, автор все чаще намекал на неминуемость встречи лицом к лицу с каждым из них. Однако тут же предлагались особые формулы, с помощью которых имелся шанс временно подчинить демонов своей воле, и, таким образом, заставить их открыть врата. Нужно лишь узнать имена пяти привратников, поскольку в текстах с заклинаниями оставались пробелы, куда и требовалось включить самое имя заклинаемого демона.
Итак, постичь саму суть бытия, стать всеведущим и уподобиться богам, – вот к чему сводится заложенное в книгу знание. Почему я дерзнул открыть ее и взяться за тщательное изучение сокровенных и мало понятных для непосвященных вещей? Этот вопрос исчерпывает себя сам, когда я задумываюсь над загадочными обстоятельствами, при которых данный труд оказался в моем распоряжении.
Я заварил чай и отправился в спальню, сел на край кровати и стал судорожно вспоминать свои сны, которые с поразительной четкостью грезятся мне уже третью ночь кряду. С четверга на пятницу мне приснился мой первый жуткий кошмар, от которого я с криком вскочил с постели. Затем я прочел защитные заклинания от ночных наваждений, выписанные мной из «Подземных тайн» Людвига Принна. Я предвидел нечто подобное, а вернее принял во внимание те скудные предупреждения, оставленные автором на девяносто девятой странице Книги. Потом выпил успокоительное и попытался снова уснуть. Вскоре я погрузился в глубокий сон, подробности которого я оставляю здесь же, в своей тетради.
Я видел бескрайнюю равнину, пустошь, продуваемую сильными, шквалистыми ветрами. Местами отбрасывали кривые тени низкие, разлапистые деревья; они сухо скрипели, и я уловил их жуткое глухое бормотание. Ветви их непрестанно покачивались, хотя ветер был тут совершенно не причем. Высоко в мрачном небе кружил орел. На равнине копошилось множество мелких тварей, которые запросто могли стать для него легкой добычей. Крошечные существа рыли норы, пищали, порыкивали и без конца носились, поминутно набрасываясь друг на друга. Время от времени один из этих диковинных зверей избирал себе в жертву кого-то из себе подобных и жадно вгрызался ему в горло. Затейливое зверье сновало туда-сюда, не замечая нависшей угрозы. Но вдруг раздался глухой удар и твердь земная поколебалась. Зверье насторожилось. Заклокотал орел и, описав круг, спустился ниже. Теперь его крупная тень угрожающе мелькала по равнине. Земля снова сотряслась. Вся мелкота, что беспечно возилась внизу, вдруг бросилась бежать, сливаясь в единый разношерстный поток. Вскоре равнина опустела, когда ее обитатели с визгом укрылись в широкой трещине в скале. Деревья качнулись и что-то недовольно проворчали. Их глухие утробные голоса шли как бы изнутри стволов. Они раскинули свои массивные ветки, застонали как дряхлые неповоротливые великаны и тотчас замерли. Случилось это в тот самый момент, когда их накрыла огромная тень.
Чудовище, что пришло к скале, было гораздо выше самой скалы.