Монолог некрасивой женщины. Анна Андреевна Соловей
улыбается.
– Я автор. Романы пишу— хмурюсь и перевожу взгляд на дорогу, убирая свои руки под коленки. Эту часть своей жизни я не люблю выставлять на показ, но прямые вопросы не могу игнорировать.
– Шутишь? – Оливер восклицает, а я качаю головой, – и хорошие?
– Посредственные, – это правда, никакой художественной ценности мои произведения особо не представляют, но людям нравится и в них даже находят глубокий смысл, – а ты, Оливер, занимаешься только серфингом?
– Нет, я работаю в фармацевтическом бизнесе. Учился на врача, но на 3м курсе понял, что не выношу вида крови, поэтому, к практике так и не приступил, но сферу деятельности менять уже не хотелось.
Ну кончено. У такого мужчины за плечами должен быть серьёзный бизнес, а элитный кэмп – развлечение, которое приносит в неделю больше прибыли, чем я зарабатываю за квартал. Ох. Я смотрю на него, и Оливер ободряюще, хотя и криво мне улыбается.
– Но кэмп мне больше по душе, если честно. Только времени много отнимает, три месяца в году приходиться проводить тут, даже машину перевёз из Эдинбурга, – он хлопает по рулю, а я пытаюсь вспомнить географическую карту Великобритании, ничего не выходит, потому что свой последний визит в Лондон я провела в гостинице у Трафальгарской площади, мучаясь от отравления.
– Не самое плохое место на планете, – заправляю за ухо выбившуюся прядь и начинаю жалеть, что не воспользовалась лаком, от духоты волосы начинают завиваться, а макияж плыть.
– Точно!
Мне хочется спросить ещё кое-что, но я не уверена, что хочу услышать ответ. А вдруг такой возможности больше не представится? Шумно выдыхаю и все таки набираюсь смелости:
– А твоя жена, она не против что ты так подолгу уезжаешь? – Оливер, пожалуйста, скажи, что ты не женат, глянь на кольцо, расскажи глупую историю и залейся смехом. На секунду я даже зажмуриваюсь, но слышу, как он хмыкает.
– Рита? Нет, конечно, нет. В прошлом году я звал ее с собой, но ей такой отдых не по душе. Она сейчас, кажется, в Париже. Насколько я могу судить по транзакциям, которые проходят по моей карте
Хэппи-энда не получилось. Рита, значит, вот как зовут эту счастливицу. Оливер отправляет в рот очередную порцию конфет и медленно жует, не сводя с меня взгляд. Я пытаюсь скрыть свою неловкость смехом, но получается усмешка.
– Что смешного? – он, по-видимому, удивлен.
– Нет, ничего – честно отвечаю я.
Парень поднимает брови и расплываемся в улыбке:
– Что-то тебя беспокоит – из его уст эта фраза не звучит напыщенно, ему будто и в правду интересно.
– Боюсь завтра утром столкнуться с Лиз. Не уверена, что хочу разговаривать – сама удивляюсь своему откровению. Когда разговор вдруг стал таким серьезным? Я никак этого не ждала. Но если я больше не могу претендовать на него в любовном плане, значит, и табу на разговор о бывших больше не действует.
– Странно, – он хмурится и наклоняет голову в бок,