Геббельс. Портрет на фоне дневника. Елена Ржевская
с еврейством, как коммунисты с капиталом, чтобы самим стать евреями или, соответственно, капиталистами».
22 августа 1924. В Вюрцбурге выступал яростный и фанатичный Юлиус Ш. [Штрейхер]. За четыре часа он так взвинтил своей страстностью толпу, что она спонтанно запела германский гимн[64]. После второй строфы на сцену явился старый профессор в длинном черном фраке и, подняв руки, попросил тишины. Затем этот старый, седой как лунь человек забрался на стул и своим масленым голосом пропел последнюю строфу… Самый трагикомический момент был, когда старикан посреди пения свалился со стула… Вот так вынуждены мы, апостолы новой идеи, пробуждать народ…
«Фриц Пранг говорит, что я прирожденный оратор», – этой похвалой после первого же выступления решилось для Геббельса, с чего начать.
Выступать перед аудиторией, завладевать ее вниманием – как это много значило для недавнего скромного служащего Дрезднербанка в Кёльне.
Какая дорога ведет к Богу?
Не прошло и месяца, как Геббельс восклицал: «Мы должны искать Бога, для того мы являемся на свет». Но это до Веймара. Теперь, когда он предпринимает первые практические шаги, участвует в организации полулегальной местной нацистской группы на оккупированной территории, он снова припадает к вере. Но уже по-иному.
«Мы должны быть берсеркерами нашей страсти и нашей веры, – провозглашает он в дневнике. – Только тогда мы можем победить. – И корит возможного оппонента, сомневающегося в этой вере, а точнее, самого себя: – Ты не веришь в свое дело? Стыдись быть человеком. Та дорога ведет к Богу, в которую мы верим, что она ведет к Богу… Потребность XX века – социальный вопрос. Он может быть разрешен лишь духом, а не рассудком» (21.8.1924).
Этой блудливой риторикой будет наполняться дневник. Разум отменяется. Чтобы победить, нужно быть безоглядным, жестким в вере. А вера – это то, с чем ты повязан. Нет нужды испрашивать у Бога ни веры, ни пути. Дорога к Богу – не поиск всей жизни, а прагматический выбор. Та дорога, на которую стал, ту и полагай ведущей к Богу. Как все становится элементарно, достижимо. Первые практические шаги Геббельса – и первое же отступничество от Бога. Религией становится политика.
«Деньги и эрос – движущая сила мира»
23 августа 1924. До вторника, когда Ты приедешь, еще три дня. Мои часы – это лишь ожидания Тебя. Все во мне жаждет твоей сладостной благосклонности. Ты славная, любимая женщина!..[65] Политика – сплошное отчаяние. Либерализм, кажется, снова побеждает… С отцом у меня ожесточенная борьба. Он предпочел бы, чтобы наступило спокойствие и порядок, безразлично какой ценой. А мы, юноши, думаем больше о будущем. Мы не желаем, чтоб увековечивалось состояние трусливого рабства. Оставьте себе ваш кладбищенский покой. Мы хотим истинной свободы. Я изворачиваюсь насчет денег ко вторнику. По одной марке собираю я денег на дорогу [для встречи с Эльзе]. Надеюсь, соберутся нужные 20 м. Эта душевная тоска ожидания
Первый куплет гимна Веймарской республики «Песнь немцев» на музыку Й. Гайдна со словами «Германия превыше всего» исполнялся и при нацизме, а после 1945 года был запрещен. В качестве официального гимна ФРГ сейчас исполняется только третий куплет.
Речь опять идет о подруге Геббельса Эльзе.