Что с тобой не так?. Ольга Удачи
улыбнулась Анжела, – ты очень заботливый.
–Я знаю, – зачем-то ляпнул я, тут же распял себя в своей голове и попытался перевести тему, – с чего начнём?
–Не знаю, – пожала она плечами, – пошли в комнату.
–Конечно, – спохватился я и стал стягивать ботинки.
Мы прошли по широкому коридору, уставленному коробками с вещами. Где-то лежала одежда, некоторые были запечатаны. И тут я подумал, что даже не знаю, кем работал её муж, чем он занимался. Наверняка что-нибудь интересное. Как минимум, важное.
–Слушай, – сказал я, – а кем работал Стас?
–Не знаю, – спокойно сказала Анжела.
–В смысле? – я так удивился, что просто замер на месте.
–Что? – непонимающе взглянула на меня девушка.
–Как ты не знаешь, кем работал мужчина, с которым ты прожила..
–Два года.
–Два года!
–Не знаю, – эхом повторила Анжела, – я никогда не спрашивала.
–И он ничего не говорил тебе?
–Нет, а зачем?
В её глазах я видел неподдельное непонимание, словно я спросил, почему она не штопала ему носки, а покупала новые. Несмотря на всю максимальную странность последних минут, я понял, что подсознательно был готов к странностям. И поэтому просто снова сменил тему.
–Ты планируешь остаться жить здесь? Или, может, хочешь переехать? Мой друг как раз решил сдавать свою квартиру.
–Спасибо, я останусь тут, – тихо сказала Анжела. Её голос действительно стал каким-то глухим, – это ведь моя квартира. Он переехал сразу ко мне.
Я опять удивился. По какой-то причине во мне жила уверенность, что это Стас привёз её из другого города и поселил у себя. На той вечеринке он не раз подчёркивал, как любит этот город и свой дом. Но ведь я тогда был пьян, контекст вполне мог быть мной не воспринят. Я ничего не сказал, сделав вид, что ничем не удивлён. Хотя, скорее всего, Анжела бы даже не заметила ни моего удивления, ни озадаченности. И это было понятно, ей совершенно нет и не должно быть никакого дела до вопросов, рождающихся в голове, по сути, постороннего мужчины, с которым за всё время знакомства перекинулись не более, чем тысячью слов, и то, последние шестьсот были сказаны на том самом вечере. Но что-то всё таки казалось мне странным. Во всём этом. В них, в этой семье. Я чувствовал нарастающее беспокойство. Это хорошо было заметно по моему организму, так как обычное моё душевное состояние – это носорог, которому пытаются досаждать комары и мухи – беспокойства, волнения и переживания. Но сейчас было ощущение, будто одна муха нашла трещину в этой шкуре и упорно в неё лезет. Очень неприятно. Как же должны себя чувствовать те, чьё тело сплошь трещина, в которой копошатся мухи. От такого малоприятного сравнения меня передёрнуло.
–С чего начнём? – спросил я, отгоняя от себя плод чересчур разыгравшегося воображения.
–Не знаю.
И тут я осознал, что самый раздражающий в мире ответов ответ это «Я не знаю». Глубоко вдохнув, я взял Анжелу под руку, она была такой холодной и невесомой, и повёл её в ближайшую комнату. Это был зал. Чистый, просторный