Разбегающиеся миры, или Вселенская толкотня локтями. Олег Владимирович Фурашов
уважительно подумал Рокотов.
Скорость движения болида нарастала. Деревья, высаженные вдоль тротуара, уже не мелькали, будто спицы вращающегося велосипедного колеса, а слились в сплошную стену. Спереди на машину стремительно надвигался непреодолимой преградой ограждающий парапет, а еще далее – провал лужниковского
урочища.
У Рокотова и самого мурашки сумасшедше забегали по спине. Однако он выдержал характер, и лишь когда от столкновения с преградой их отделял ничтожный миг, потянул штурвал болида, работавшего уже в полетном режиме, на себя. Машина фантастической «летающей тарелкой» взмыла в воздух и полетела над речной излукой, совершая гигантский плавный полукруг.
2
Могущественнейший Лев Максимович, которого заочно
почтительно и со страхом называли Волчий оскал, выл от бессилия.
Он, который мог мановением пальца привести в движение полстраны, который росчерком пера тратил миллиарды, малейшие пожелания которого приближённые угадывали по властному трепетанию ноздрей, оказывался не в состоянии совладать с капризной субреткой. Противоборство с ней настолько выматывало и истощало, что у него, будто у цинготного, начали неудержимо крошиться зубы, а слизистую рта стянуло волчанкой. Бесполезным оказалось и сбалансированное питание с витаминами, и курсы лечения у лучших стоматологов…Разрушительный процесс нарастал. В конце концов, дантисты развели руками и сказали, что виной всему нервы.
Вот почему захворавший бизнесмен тайком отправился на приём к модному в кругах столичного истеблишмента врачевателю Артуру Артуровичу Олби. Лев Максимович знал Олби с давних пор (ещё по прошлым контактам в провинции), «перетащив» за собой в Москву. Он доверял проверенному кадру и не впервые обращался к его услугам, когда случались крупные неприятности.
Кортеж из лимузина и двух сопровождающих «джипов» остановился возле здания элитной клиники. От входа авторитетного визитёра с подобострастием проводило к кабинету само медицинское светило. Артур Артурович усадил клиента с бездонной мошной в удобное кресло, скромно расположившись напротив пациента на стуле.
– Я – весь внимание, Лев Максимович, – вежливо и уравновешенно проговорил Олби.
– Даже не знаю, с чего и начать. Или, вернее, с кого… – характерно оскалил тот зубы до верха дёсен. Привычная гримаса обнажила столь ужасающую картину полости рта промышленника, или, как сказали бы его недоброжелатели, волчьей пасти, что эскулап чудом не опрокинулся вместе с креслом, а также не без усилий сдержал непосредственную эмоциональную реакцию.
– Л-Лев Максимович, говорите без обдумывания о том, что вас волнует, – овладев собой, мягко и располагающе предложил врач. – Излагайте напрямую, по позыву души. Как раз в той последовательности, в какой рождаются мысли. И помните, что всё, озвученное здесь, останется между нами. Мы же с вами старые знакомые.
– Хорошо, – кивнул посетитель, и лицо его покрылось красными пятнами. – Я…Мне…Да застарелая