Сказ о купце Като из Рыбацкой Бухты. Начётчик Вальдемар
в трактире.
–С них уже мало что взыщешь. – Сказал Рим уставшим голосом и опустил глаза. – Баронство лежит в руинах и Дома Глицинии больше нет.
Като всмотрелся в лицо старика. Немного осунувшееся и изрезанное морщинами, оно сквозило мудростью и большими лишениями, но грустные серые глаза из-под густых бровей смотрели ясно – то было лицо опытного воина. «Представляю, что он сделал со своими врагами» – подумал Като.
–И всё же вы возвращаетесь в земли баронов. – Сказал он вслух.
–Мы идём туда с надеждой, что прошлое забылось, и мы в нём лишь тени. – Ответил Рим и выпрямился. – Что ж, Като, пришло время встречать гостей.
Вскоре Като услышал глухой перестук копыт по мёрзлой земле. Они с Римом встали чуть поодаль от костра, не прячась. Из-за нависавшего с севера отрога горы один за другим показались два всадника и, заметив их, поскакали навстречу. Като принял привычную для себя услужливую позу и скрестил руки на груди, чтобы иметь возможность тут же раскланяться по прибытии высоких гостей. Однако с приближением всадников он опускал руки всё ниже: это были обычные рыбаки из местных, которые неважно сидели в седле, а их кони, невысокого роста, воловой породы, скакали не ровным шагом, а словно подпрыгивали, боясь коснуться снега.
–Кто встал на пути? – С ходу спросил первый всадник.
–Като Моран, купец второй гильдии и мой деловой партнёр, господин Рим Тордев. – Ответил Като, отмечая неумелые потуги наездника заставить лошадь стоять на месте.
–В степи господ нет. – Ответил второй всадник, прибоченясь рядом с первым. – Откуда родом?
–Бухта Молчаливая или Рыбачья, как её просоленный наш люд зовёт. Доводилось слышать? – Ответил Като. – Теперь и сами назовитесь.
–Называться не велено. – Возразил первый всадник. – Кого знаешь из Молчаливой?
–Только тех, кто двадцать лет назад там жил, но меня там все знают. Я сын Булата Хромого.
–Того Булата, что акулу загарпунил? – С улыбкой спросил второй всадник.
–Его самого. – Като вытащил из внутреннего кармана подвеску с акульим зубом и бросил через костёр всаднику. Тот поймал и быстро осмотрел амулет. – Фамильная ценность в подтверждении слов.
–Степана Безродного знаешь? – Спросил всадник, бросая подвеску обратно.
–Знаю. Он нам лодку смолил, когда я ещё из вторых штанов не вырос. – Знакомый твой?
–Я его сын. Аксим. – Ответил всадник, спешиваясь. – Скачи и передай нашим, что всё в порядке. – Сказал он своему товарищу.
Второй всадник нервно и неумело дёрнул поводья, развернул коня, и унёсся прочь.
–Как отец поживает? – Из вежливости спросил Като, пытаясь вспомнить лицо смолильщика. Из туманной дымки воспоминаний к Като тянулись только потрескавшиеся, рано состарившиеся руки, лицо же тонуло в полутьме. – Правая рука не поджила?
–Десять зим назад схоронили. – Ответил Аксим. Пропустив поводья под локоть, он протянул руки к костерку. – Руку не долечил, хромать начал. А потом и вовсе ходить перестал.