Собиратель лиц. Анне Метте Ханкок
которой был изображён центр Копенгагена, и указал на район, похожий на сердце.
– Когда это было?
– В воскресенье, 17:54. Другими словами, задолго до его исчезновения.
– Что ещё?
– Мы сейчас просматриваем видеоматериалы с камер станции Остерпорт, возможно, сможем увидеть, как мальчик садится на поезд. Но записей с четырёх перронов просто безумное количество, это займёт всю ночь, а то и дольше.
– Как насчёт психологического портрета преступника? – спросил Бертельсен. – Он планируется?
– Да, – кивнул Шефер, – мы уже привлекли к делу Йоакима Кьяргорда.
– А Микала Фриис? Её мы можем подключить?
Шефер покачал головой:
– Мне кажется, что фрёкен Фриис в данный момент слишком занята спасением своей жизни в мире финансов, чтобы помогать нам. И под спасением жизни я, само собой, подразумеваю зарабатывание денег. Так что нам придётся довольствоваться тем, что придумает Кьяргорд.
Шефер ухватился за край стола для переговоров, когда на него накатила дурнота, всё ещё периодически появлявшаяся после длительного перелёта и повторившаяся уже несколько раз за вечер.
– All right[18], – сказал он. – Бертельсен, ты заступаешь на ночное дежурство, и это, друзья мои, чистой воды эстафета. Если понадобится отдых, факел нужно передать дальше на время собственной передышки. На улицах сейчас много наших, но им нужно оказывать всю возможную помощь, так что присоединяйтесь к ним. Мы должны найти мальчика!
Нильс Петер Бертельсен кивнул и просигнализировал напарнику, сидевшему на другом конце стола, что пора вставать.
Бертельсен был опытным следователем, они с Шефером познакомились еще в полицейской академии. В течение последних четырёх лет начальник полиции прикрепил к обоим молодых напарников. Шефер был вполне доволен тем, что ему в пару досталась Лиза Августин, тогда как Бертельсен волочил на себе молодца по имени Ларс Бро, который мог вывести из себя любого. Классический миллениал, выскочка, он ходил вразвалку и цитировал малобюджетные кинокартины на утренних планёрках. Шефер Бертельсену не завидовал, это уж точно.
– Встречаемся снова через шесть часов, – сказал он, поднимаясь.
Ночь была безлунной, и когда Шефер подрулил к своему домику из красного кирпича в Вальбю, тот не был освещён ничем, кроме лампы над входной дверью и слабого отблеска света с кухни.
Шефер тихо как мышь отпер дверь. Бросил папку с рабочими бумагами на стол на кухне и повесил куртку на спинку стула. Затем открыл холодильник и с благодарностью улыбнулся при виде полок, полных фруктов, овощей, стейков из мраморной говядины, снеди для бутербродов и банок с холодным пивом. Продукты были уложены плотно, как кубики в тетрисе.
Аллилуйя!
Он вытащил банку «Карлсберг Классик» из большой упаковки на шесть штук и потянул за колечко. Затем сел за стол и открыл папку. С первой страницы на него смотрел Лукас Бьерре.
Как мог паренёк так запросто исчезнуть с лица земли? Неужели его не видел ни один школьный учитель? Не засёк ни один радар?
Шефер
Ну что ж (