…и дольше жизни длится… Книга вторая. Рита Харьковская
ты не серчай на меня, идиота! Никто не заставляет тебя в этом костюме ходить! Продадим, как только до судна доберемся!
– Зачем это? Зачем нужно костюмами торговать?
– А затем, дурья твоя башка, что вывезти из Союза мы можем только тридцать долларов! И, заметь, что эти же тридцать после рейса должны ввезти! А жить-то на что-то нужно будет! В кабацюру забугорную сходить, в барчик какой. Вот для этого мы и берем "школу", вещи для продажи. Это моряки торгового флота везут "оттуда – сюда", у рыбаков все наоборот. Иди, накинь костюмчик, боюсь, как бы мал не оказался.
Надежда удивлённо слушала рассказ Валеры. Она хохотала до слёз, когда Митя переоделся в костюм на четыре размера больше. Рукава свисали минимум на десять сантиметров ниже кончиков пальцев. Штанины "колёсами" опустились на ноги.
– Давай я хоть укорочу штанины и рукава, – предложила Надежда, утирая глаза.
– Нет! Ни в коем случае! Большое – не маленькое! Да и не долго ему в этом прикиде разгуливать. Переоденется в гальюне аэропортовском перед таможней, а как доберемся, так сразу все и "сдадим".
– Да он же в этом костюме, как пугало огородное! – не унималась Надежда: – Его ни одна таможня не пропустит! Давай, хоть подметаю.
– Ну разве что наживить. Но не резать ни в коем случае!
***
Экипажи двух СРТМов ожидали посадку на рейс в Москву, отправляющийся из Города у Моря. Мужчины весело переговаривались, здоровались, обнимались так, словно не виделись сто лет, а не какой-то месяц. По оживлённым громким голосам было понятно, что "прощальный банкет", устроенный семьями, закончился совсем недавно. Мужчины были хорошо навеселе. Уже совсем незадолго до регистрации к входу в здание аэровокзала подъехало такси. Хрупкая невысокая женщина с трудом вытащила из машины в дымину пьяного мужчину. Рыбаки, увидев прибывших, заспешили ей на помощь.
– О! А вот и дед пожаловал, – усмехнулся Валера.
– Это наш стармех? да он же бухой в хлам! – удивился Митя.
– Не суди с кондачка! Он стармех от бога! Протрезвеет еще в полёте, а на судне он ни капли в рот не берет! Да и не пображничаешь особо в тропиках, – Валера потрепал друга по плечу.
Стармеха, еле держащегося на ногах, подвели к экипажу. Женщина заглядывала всем в глаза, давала "последние указания":
– Ребятки, присмотрите за ним в полёте! Пить больше не давайте! Он и так месяц не просыхал! Я ему в карман письмо положила. Пусть прочтет, как протрезвеет. А если потеряет, скажите на словах, что дома все нормально, что девочки школу закончили хорошо. Пусть о нас не волнуется.
Валера протянул руку:
– Давайте письмо сюда. Мы его Мите отдадим, у него в полной сохранности будет. Он у нас самый молодой, а потому непьющий.
Женщина протянула Мите письмо:
– Вот, возьмите! Вы первый раз с экипажем летите?
Митя кивнул.
– А кем?
– Начальником радиостанции.
– Ой, как здорово! А вы нам разговор сделаете? Хоть трезвый голос мужа услышу.