Любовь дерзкого мальчишки. Элизабет Вернер
успеешь накататься. Я думаю, вы можете отложить эту прогулку на четверть часа.
Нордек был явно недоволен такой отсрочкой прогулки и с большой неохотой принял приглашение сесть.
– Наше пребывание в С. заканчивается, – начала княгиня. – Мы скоро должны будем подумать об отъезде.
– Уже? – воскликнул Вольдемар, испугавшись. – Но сентябрь обещает быть прекрасным. Почему ты не хочешь провести его здесь?
– Не могу сделать этого из-за Ванды. Брат и так очень неохотно согласился оставить ее здесь; за это я обещала сама привезти ее в Раковиц.
– Раковиц, кажется, находится недалеко от Вилицы?
– Да, вдвое ближе, чем Альтенгоф.
Молодой человек молчал и нетерпеливо посматривал в окно, выходившее на берег моря, которое, казалось, необычайно интересовало его.
– Да, кстати, раз мы уже заговорили о Вилице, – непринужденно заметила княгиня. – Скажи мне, ведь теперь, по достижении совершеннолетия, ты, конечно, сам будешь управлять своими имениями? Когда ты думаешь переехать туда?
– Мой отъезд был назначен на будущую весну, – рассеянно проговорил Вольдемар, все еще смотревший в окно. – Зиму я хотел еще пробыть у дяди; но теперь, вероятно, все изменится, так как я собираюсь поступать в университет.
– Это решение я могу только одобрить. Я никогда не скрывала от тебя, что нахожу воспитание, данное тебе твоим опекуном, слишком односторонним.
– Я все-таки хотел бы раньше побывать в Вилице, – проговорил Вольдемар. – Так как с детства не был там. Ты, вероятно, долго пробудешь в Раковице?
– Не знаю, в настоящее время я в любом случае приму предложение брата приютить у себя меня и сына, а дальше будет видно, долго ли нам придется пользоваться его благодеянием.
– Приютить… благодеяние… что это значит, мама?
Губы княгини слегка вздрогнули, но ее лицо оставалось совершенно спокойным, когда она ответила:
– До сих пор я от всех скрывала наши отношения и предполагаю поступать так и в будущем; перед тобой я не могу, да и не хочу делать из этого тайну. Да, я вынуждена искать пристанища у брата. Как ты знаешь, я последовала за своим вторым мужем в изгнание и десять лет разделяла его с ним. Все это поглотило наше состояние, все наши доходы исчерпаны. Ты, конечно, понимаешь, чего мне стоит открыть это тебе, и что я никогда не сделала бы этого, если бы речь шла обо мне одной. Но Лев только начинает жизнь; я не боюсь, что он будет терпеть бедность и лишения, но боюсь унижения, которого он не вынесет. Судьба вручила тебе громадное состояние, ты можешь неограниченно распоряжаться им. Вольдемар, я поручаю будущее твоего брата твоему великодушию.
– И это ты говоришь мне только сегодня? Почему я раньше не знал этого? – горячо воскликнул Вольдемар.
– А что бы ты ответил мне, если бы я при первом свидании сделала тебе такое открытие?
Вольдемар опустил глаза; он помнил тот оскорбительный тон, которым спросил мать, что она от него хочет.
– Ты не знаешь меня, – поспешно ответил он. – Несмотря ни на