Любовь и жизнь. Воспоминания. Стихи. Т. П. Знамеровская
– Ленинграда, и навсегда отдала ему свое сердце.
Очень важно отметить, что она была воспитана на идеалах античной и классицистической красоты, которые для нее на всю жизнь остались мерилом прекрасного. Поэтому, став искусствоведом, она много писала об искусстве Ренессанса, воспринявшем классический идеал от античности (об Учелло, Мантенье, Мазаччо), а в искусстве Испании, которым стала серьезно заниматься в ходе работы над дипломом и в аспирантуре, отдавала предпочтение периоду, когда испанцами были освоены уроки итальянского искусства Ренессанса, т. е. Золотому веку – XVII столетию. Искусство итальянского сейченто и французское искусство XVII в. не порывают с законами классики, поэтому они тоже были любимы Т. П. Знамеровской и изучались ею. Искусство же более позднее – XIX–XX вв. – она принимала только в его более традиционных формах. Авангард, абстракционизм, кубизм были ей скорее чужды. Н. Н. Калитина рассказывала, что из импрессионистов ее пленил только «Бар в Фоли-Бержер» Э. Мане, увиденный ею в Англии в оригинале.
Наряду с античными образами Т. П. Знамеровская с детства, с росписей Владимирского собора в Киеве и с открыток Соломко по репродукциям Васнецова полюбила былинные васнецовские эпические образы русских богатырей, подкупавших ее своей героикой. Под влиянием мамы она начала рисовать, поначалу перерисовывая репродукции произведений искусства, а потом перейдя и к натурным зарисовкам. «Именно в 12 лет я с открытки, увеличивая на глаз, акварелью писала старательно, до трав и костей, васнецовского „Витязя на поле брани“ («Витязь на распутье». – А. М.)» [ЛЖ, с. 122], – отмечает Татьяна Петровна в своих воспоминаниях.
Когда семья жила в деревне Поповка близ Конотопа, в доме поселился брат хозяек дома художник Аполлон Петрович (фамилию Татьяна Петровна, к сожалению, не указывает). Он дал Тане первые профессиональные уроки рисования, поручая ей срисовывать репродукции. «Но так как художница из меня явно не должна была получиться, то и в этом академически линеарном, сухом срисовывании была польза: хоть самое элементарное чувство правильности рисунка и углубленное рассматривание того, что для меня становилось оригиналом. А значит, и все большее постижение красоты, очарования изобразительного искусства вообще. Именно тогда я изнемогла от совершенства линий в профиле „Мадонны Литта“ и немыслимости для меня приблизиться к этому при копировании репродукции, что делалось всегда только на глаз, без всякой сетки» [ЛЖ, с. 86], – отмечает Т. П. Знамеровская. При расставании с Витей Телеченко Таня по его просьбе подарила ему свою акварель в круглой рамке, как она пишет, срисованную с какой-то английской открытки. «Изображен на ней „Поцелуй“: среди золотых осенних листьев юношеская и девичья голова, слившиеся в поцелуе» [ТЛ, с. 285]. В 1924 г. в 12 лет Таня по просьбе учительницы для траурного уголка В. И. Ленина в школе в Чугуево нарисовала по имеющимся изображениям его портрет в рамке из красных гвоздик, который был высоко оценен в школе. В архиве