Спасение Европы. Николай Николаевич Максимов
он… белый платок. Фу, слава Всевышнему!
– Бдительности не терять! – все же насторожил Сидимер всех.
Переговорщик подъехал ближе и остановился на расстоянии выстрела лука.
– Вы кто такие?! – крикнул он на языке руссов.
Аюна перевела вопрос брату.
– Ответь: мы мирные болгары, возвращаемся домой с Кавказа, – велел Сидимер. – Спроси, они кто такие? Что руссы – я понял, только откуда они?
– Мы – отряд дальнего разъезда Киевской Руси, – сообщил переговорщик. – Кто у вас старший? Княжич Изяслав желает поговорить с ним.
– Пусть выходит на середину. Я подойду с толмачом, – даже не посоветовавшись с остальными, тут же согласился Сидимер. Да и что советоваться. Требовалось любыми возможностями разойтись мирно. В последние годы болгары с руссами жили не в ладах. Те постоянно совершали набеги на болгарские города, а Ошель так вообще полностью порушили и сожгли. Болгары старались не оставаться в долгу, отвечали встречными набегами. Правда, стычки происходили все больше с владимирскими, ростовскими, суздальскими, муромскими руссами. А с киевлянами вроде бы давно не сталкивались, хотя и они раньше добирались даже до богатого города Булгара, чтобы нажиться.
Спешившись, Сидимер обратился к Аюне:
– Сестричка, придется тебе идти со мной. Ты лук-то оставь на седле так, чтобы в случае чего быстренько достать. Наладила? Теперь пошли.
Из отряда руссов тоже отделился отличающийся от других богатыми доспехами воин, довольно-таки молодой высокий блондин, не спеша, вышагивая с достоинством, направился навстречу им. Поздоровались.
– Я Изяслав, сын великого князя Киевского Мстислава Романовича Старого, – представился русс. – Возглавляю дозорный отряд. Вы кто будете, откуда и куда едете?
– Я Сидимер, сын болгарского купца Мамука, – назвал себя и Сидимер, пронзительно глядя в синие глаза княжича. Бывая с отцом в разных странах и с кем только не встречаясь, в свои неполные три десятка лет он научился внутренним чутьем почти безошибочно определять, как к нему относится собеседник. Этот княжич вроде бы настроен вполне дружелюбно. – Мы едем с берегов Хазарского моря в Булгар, чтобы сообщить о подходе по Адылу каравана отца с товарами, чтобы его люди встретили груз без промедления.
– Ну и ладно, – улыбнулся Изяслав, почему-то глядя не на Сидимера, а на Аюну. – Я не хочу причинить вам зла. И остановил лишь узнать, не заметили ли вы в наших степях что-либо подозрительное?
Чьи тут степи – поди разберись, кто только по ним не гуляет наравне с ветром. Хорошо, пусть будут киевских руссов. Главное, разойтись мирно. Похоже, дело к этому и идет. Вон с какой лучезарной улыбкой смотрит княжич на сестренку… А она? Она, обычно смелая и неприступная, вдруг зарделась так, что даже ее смуглая кожа выдает, как порозовели ее щечки… Ну да ладно. Что же ему сказать-то? Может… А что? От этого болгарам точно хуже не станет.
– Видеть мы, княжич, сами никого не видели, – молвил Сидимер. –