Переход. Алексей Еремин
провести единый алтарный полукруг, провёл сперва один, недоконченный, поставил точку, от неё ещё дальше от центра храма начертил самый большой выступ, и вернул линию к стене третьим полукругом. Слева маленькая луковичная главка придела, но пройти нельзя, вплотную к синему забору кирпичный дом.
Всегда знал, что в Москве найду что угодно: и костёл и мечеть, и скучный купеческий дом шестнадцатого века и вычурный дом купца двадцатого, китайский дом, синагогу, классические колонны, прямые линии и плоскости новой архитектуры, но это невероятно! Это же провинциальный приморский городок! Шум далёких машин шум волн. На юге зима. Холодное море с островками снега. Голые грядки под окнами. Вдоль дорожки оградка из острых дощечек, – перешагнёт ребёнок. Вокруг лысин клумб, тонут в чёрной земле белые кирпичи венца. Между искривлёнными стволами низких яблонь провисли мокрые верёвки. За голыми ветвями, в ряд четыре серых одноэтажных мазанки, с гладкими стенами.
В мазанке четыре окошка, посредине бурая дверь в двух каменных ступенях. Над входом голая лампочка без юбки абажура – прозрачная капля на кованом серпе. Над крышей покосился деревянный крест антенны. Со ржавого карниза виснут по стене сухие кружева винограда. Сквозь обнажённое окно видна спинка железной кровати, в углу светится экран телевизора. На белом подоконнике стеклянная банка с зелёным дном и пояском высохшей воды. В окне рядом красная чашка с блестящей ложкой, у стекла стопка книг. В просветы, за домиками виден яблоневый сад, за ним кирпичная стенка. У бурых кирпичей гниёт, липкая куча листвы и травы, словно тёмная медуза. Это Азов, Евпатория, Ялта, не Москва! Запомнить, всё запомнить, и белую церковь и приморский переулок в центре столицы. Этого не может быть, но есть!
Закончился длинный красный дом, закончились мазанки напротив. По дорожке вниз, между голубым дощатым забором, за которым гордая каменная птица, и красным корпусом, куда ведёт тёмная лестница в тёмном подъезде. Через арочный вход на улицу, вниз, к бульвару.
Чудесная торжественная церковь. Чувствуешь от здания уверенную высоту души. А квартал южного городка в Москве, словно побывал в детстве, на море, у бабушки.
Великолепно спускаться вниз по бульвару. Чувствовать мокрую песчаную дорожку, смотреть под ноги, как появляются, исчезают, появляются, исчезают чёрные ботинки, подлетают чёрные полы пальто. Обугленные сыростью деревья на бульваре. Начинается дождь. Печально, но хорошо.
Чувствую себя каплей на стекле. Через мгновение она исчезнет. Как исчезну я, не оставив следа. От этого и хорошо и грустно. Просто удобно сидеть в кресле пустого троллейбуса, ощущать ногами дрожащий пол, смотреть, как по стеклу стекают капли, мокнут под густым дождём медленные машины, люди под зонтами, скрюченные деревья».
Глава восьмая
«Мы должны понять, откуда, так сказать, растут ноги в плане мировоззрения. Почему именно в этих обществах ислам