Рони, дочь разбойника. Астрид Линдгрен
разбойники приходили с добычей, они на радостях принимались плясать и скакать по залу, как дикие козлы, и Рони вскоре стала им подражать. Она тоже отплясывала, как они, яростно била чечетку и, к великой радости отца, прыгала совсем по-разбойничьи. Когда же после таких бешеных плясок разбойники без сил плюхались на скамьи вокруг большого стола, чтобы освежиться пивком, Маттис начинал хвастаться своей дочкой:
– Знаете, она хороша, как маленькая друда, точно?.. Такая же ладная, кареглазая и черноволосая! Никто из вас никогда не видел такой прекрасной девочки, точно?
И разбойники дружно кивали головами и хором отвечали:
– Точно!
А Рони молча сидела под столом, играла камушками и шишками, а когда глядела на ноги разбойников, обутые в огромные сапоги, сшитые из козлиных шкур мехом наружу, то принималась играть и с ними, думая, что они бодучие козы. Она видела коз в загоне – Ловиса всегда брала ее с собой, когда ходила доить.
Вот, пожалуй, и все, что Рони успела узнать за свою короткую жизнь. О том, что находилось за пределами замка Маттиса, она не имела ни малейшего представления. И вот в один прекрасный день Маттис понял, хотя ему это и было ох как не по душе, что пришло время выпустить птичку на волю.
– Ловиса, – сказал он тогда жене, – наша дочка должна научиться бродить по моему разбойничьему лесу. Пусть пойдет погулять.
– Слава богу, наконец и ты это понял, – сказала Ловиса. – По мне, так она уже давным-давно гуляла бы по лесу.
Так Рони было разрешено ходить, куда ей вздумается. Но перед этим Маттис предупредил ее о тех опасностях, которые ей угрожали.
– Значит, так: остерегайся злобных друд, и серых гномов, и разбойников Борки.
– А как я узнаю, что это злобная друда, или серый гном, или разбойник Борки?
– Сама разберешься, – ответил Маттис.
– Ясно, – сказала Рони.
– А еще смотри не заблудись, – продолжал Маттис.
– А что мне делать, если я заблужусь?
– Найди нужную тропинку.
– Ясно, – сказала Рони.
– И еще смотри не упади в реку.
– А что мне делать, если я упаду в реку?
– Выплыви.
– Ясно.
– А еще смотри не загреми в пропасть. – Маттис вспомнил о той бездонной пропасти, которая возникла в ту ночь, когда молния ударила в разбойничий замок.
– А что мне делать, если я все-таки в нее загремлю?
– Тогда ты уже ничего не сможешь сделать, – произнес Маттис и вдруг так горько застонал, словно вся печаль мира собралась в его груди.
– Ясно, – сказала Рони, когда Маттис перестал стонать. – В таком случае я постараюсь не упасть в пропасть. Еще есть какие-нибудь другие опасности?
– Конечно, полным-полно, но их ты сама увидишь. А теперь иди!..
2
И Рони пошла. Очень скоро она поняла, какой была глупой, когда думала, что их большой зал с каменным полом и есть весь мир. Даже неприступный разбойничий