Сверхъестественное. Холодное пламя. Джон Пассарелла
клыками.
Сэм отпихнул ее рукоятью тесака, чтобы выиграть время.
Насколько же проще убивать тварей, когда у них звериные головы… Эти создания вели себя скорее как бешеные животные, злобные и кровожадные. Единственное разумное решение – прикончить их. Но когда у монстра человеческое лицо и человеческий голос, пусть даже умоляющий убить его и положить конец страданиям, все не так просто. Эта женщина не всегда была чудовищем. Не она выбрала такую судьбу. Но теперь она могла сделать свой выбор.
Она живет в ночном кошмаре и никогда не станет даже отдаленно похожа на человека, но Сэм мог с уважением отнестись к последнему решению, которое она приняла как человек. Он тряхнул головой и крепче сжал рукоять тесака.
– Мне жаль…
Возможно, змееженщина усомнилась в его решимости, или же утратила способность сопротивляться безмолвным приказам Химеры, но она с воплем бросилась на Сэма, обнажив клыки. Внутренний конфликт разрешился мгновенно. Вот змееженщина собирается вонзить клыки Сэму в шею, а в следующий миг уже падает на пол, лишившись головы.
Отделив чешуйчатые конечности от тела, Сэм сообразил, что вероятно, следует содрать с нее кожу, чтобы полностью остановить гибридизацию, но эта малоприятная работа могла подождать. Обойдя останки змееженщины, Сэм помчался к Химере.
Увидев за ее тушей Дина, окровавленного и усмехающегося, он забеспокоился. А что если брат выиграл битву с Химерой, но проиграл в войне с Меткой?
Если и существовала участь хуже, чем стать мутантом, она заключалась в том, чтобы стать частью чудовища, которое создает мутантов, не говоря уж о том, чтобы превратиться в мясное украшение на живой фабрике по производству ночных кошмаров.
«Ну, нет», – подумал Дин.
В хор вступила третья голова – эта, вроде, принадлежала одному из гиеноподростков.
– Присоединись ко мне.
– Черта с два.
Дин не мог дотянуться до сломанного топора, но он предусмотрительно захватил на вечеринку несколько сюрпризов. Он достал из-за пазухи топорик с металлической рукояткой и длинный охотничий нож.
– Да ты просто большая порция суши.
Химера рванулась вперед, поддерживая себя ударами мощных крыльев и передвигаясь на гигантских щупальцах и львиных лапах, и попыталась прижать Дина к бетонной стене. Отшатнувшись в сторону, Дин проткнул лезвием мясистую лапу и откатился в сторону. К нему потянулись бесчисленные руки, и он умудрился отрубить кисть одной из них, когда та собиралась прижать его к полу. В следующее мгновение он снова был на ногах – полоснул лезвием по одной руке, отхватил другую, проткнул третью. Отлетели отрезанные пальцы, за ними щека и нос вросшего лица, которое он снес ударом топора. Каждый раз, когда удавалось найти незащищенное место, Дин вонзал нож в пульсирующую плоть, но, несмотря на множество ран, ущерб был едва заметен, крови почти не было. По-настоящему отсечь головы или конечности тоже пока не получалось, по крайней мере, не на стыках.
Краем глаза