Воображение мира. Александр Иличевский
хотя бы только на инстинкт самосохранения, все-таки сможет нащупать конец адского пути. Так вот: так обстоит дело в Саянах, на Хингане и т. д. Но не на Чукотке. На Чукотке человеческое воображение бессильно.
Все наши свойства – свойства тела и сознания, спаянных действием, «изобретены» эволюцией и обретены для одной цели: выживания вида.
Воображение не исключение. Самый простой и насущный пример: религия.
Религия не смогла бы возникнуть, если бы воображение не позволило нам иметь дело с несуществующими (не наблюдаемыми непосредственно) в физическом мире предметами как с реальными объектами и категориями. Религия, как и культура, помогает человеку обрести дополнительный источник удовольствия от существования, еще одну опору в нем. Она помогает миновать кризисные моменты, когда удовольствия не хватает для выживания: ведь именно удовольствие является основой существования любого живого организма. (Механизм его получения биохимический, и не так уж важно, как именно он приводится в действие у того или иного существа: от амебы до человека.)
Так, умение видеть невидимое становится инструментом существования, орудием, с помощью которого человек противостоит небытию.
Воображение, скорее всего, возникло, когда человек заметил, что вещи физического мира часто оказываются не равны самим себе.
Явления природы могут развиваться в мире действия, а одни и те же события физического мира оказываются различны, если их наблюдают или претерпевают разные субъекты.
Именно воображение помогает сообществу людей, наблюдающих становление мироздания и/или участвующих в этом процессе, обрести категорию истинности, коренящуюся в общезначимости.
Следующим шагом становится обретение этики, необходимое для выживания вида, скрепленного ранее в социум с помощью «клея» общезначимости.
Здесь ключевую роль снова играет воображение, ибо именно оно позволяет индивиду представить себя на месте другого и сделать рабочей максиму «не делай ближнему того, что сам себе не пожелаешь».
Переход к земледелию становится еще более сложно объяснимым, если учесть, что ведение сельского хозяйства обусловило увеличение труда и ухудшение качества пищи. До эпохи земледелия люди питались разнообразнее за счет охоты и собирательства, причем оба занятия были менее трудоемкими, чем земледелие, тем более интенсивное.
Охотники и собиратели обладали развитым интеллектом (тропа следопыта полна дедуктивных сцеплений) в сравнении с земледельцами, погрязшими в тяжелом механическом труде, который до приручения тягловых животных был непереносим. Но главное – результат был удручающим: однообразная пища с низким содержанием белка и витаминов. Однако коллективно собранный урожай оказывался более обильным, нежели добыча, пойманная на охотничьих угодьях. Земледелие, несмотря на все тяготы, значительно увеличило численность племен, а рост населения позволил общине высвободить людей для защиты от агрессии соседей