Верхом на тигре. Дипломатический роман в диалогах и документах. Артем Рудницкий
возложить венки к могилам немецких солдат, сражавшихся в Первой мировой войне. Они попали в плен, умерли в России и были похоронены на Введенском кладбище в Москве. Посольство просило провести поминальную службу с участием представителей немецкой диаспоры, но ответ получило отрицательный{23}.
Шпионаж в интересах Германии стал излюбленным обвинением в годы Большого террора. Его предъявляли крупным военачальникам, государственным и партийным деятелям и сошкам поменьше. Летели головы.
Два вождя
– Не мы первыми начали ссориться, – напомнил Молотов. – Мы мудрость и сдержанность проявили. Не оценили фашисты. Занесло их. Долго не могли определиться, кто враг: мы или гнилые империалисты. Трудное было время. Непонятное.
Сталин согласно кивнул, расстегнул верхнюю пуговицу на своем сером кителе и взял со стола бутылку легкого и ароматного «Цинандали».
– Выпьешь, Вячеслав?
Молотов не возражал. Разве можно возражать Хозяину, который не любил пить в одиночестве, а еще больше не любил, когда ему отказывали, неважно, по какому поводу. К тому же было приятно, что вождь обратился к нему по-дружески. Не «Молотковский» или «Молотосян», а «Вячеслав». Это вдохновляло и стимулировало.
– За наш союз с Гитлером, – предложил тост Сталин и с усмешкой проследил, чтобы председатель правительства выпил свой бокал полностью. – Ты веришь в этот союз?
– Ну как… – смутился Молотов. – Сейчас – одно, а тогда мы здорово расплевались.
Сталин пригубил вино.
– Германия была нашим крупнейшим внешнеторговым партнером. И все коту под хвост… Так казалось.
– Ага, – поддакнул Молотов. – Казалось. Но мы им показали! Сколько фашистских шпионов и прихвостней расстреляли! – Он радостно потер руки, наблюдая, как Сталин вновь наполняет бокалы. – И не сосчитать. Тухачевский, Эйдеман, Корк, Уборевич, Паукер… А сколько мерзавцев помельче обезвредили!
– Не все из них были шпионами.
– Правда? – Нарком чуть не поперхнулся, делая очередной глоток. Закашлялся.
– Правда, – ядовито усмехнулся Сталин. – Но могли быть. К чему голову ломать, сомневаться? В рабоче-крестьянском деле сомнений быть не должно. Следовало показать нашу твердость, готовность отвечать ударом на удар. Чтобы дошло до них. Не зря мы Литвинова на хозяйство поставили. Им в пику. Чтобы еврей их Восточным пактом стращал. Коллективной безопасностью.
Параллельными курсами
В конце весны – летом 1933 года Москва приняла решение свернуть военное сотрудничество с Германией. Это была реакция на враждебные СССР политические установки гитлеровцев. Следовало проучить партнера{24}.
Но поведение советского руководства было продиктовано не только примитивной обидой и стремлением следовать принципу «око за око». Разыгрывалась сложная комбинация, в которой одним из главных действующих лиц стал Максим Литвинов – человек волевой, мыслящий, обладавший международным
АВП РФ. ф. 05, оп. 14, п. 98, д. 33, л. 8.