Грань времени. Райса Уолкер
десерт и свежего хлеба. Все будет прекрасно.
Я обнимаю его на прощание и поднимаюсь наверх. Даже если все будет идеально, я наверняка буду так нервничать, что не смогу есть. Часть меня думает, что планировать ужин здесь было плохой идеей, потому что для Трея все это непросто. Но в той, другой, временной линии мы практически все время проводили в этом доме вместе. Так что, может быть, нам не хватало именно этой атмосферы.
Поднявшись наверх, я меняю свою одежду 1960-х годов на более удобную и сворачиваюсь калачиком на диване. Затем беру дневник и некоторое время колеблюсь, все еще не совсем уверенная, что готова. Хотя Кирнан настаивает на том, что эта Кейт действительно я, только с другим набором воспоминаний, я все же не могу не рассматривать ее как самозванку – фальшивую Кейт, которая использовала мою личность и мое тело и, по-видимому, хорошо повеселилась, прежде чем исчезнуть. Да, это нелогично, но я глубоко обижена на другую-Кейт, и какая-то часть меня не хочет больше ничего о ней знать.
Но если я не посмотрю эти видео, то это сделает Кэтрин. Одна из нас точно должна это сделать. Было бы невероятно глупо не поучиться на ошибках, которые мы совершили в том альтернативном прошлом. Поэтому я открываю дневник, перелистываю к последним страницам, на которых другая-Кейт сохранила свои видео, и нажимаю на первую ссылку.
На голографическом дисплее появляется мое лицо, и поначалу так близко, что я вижу каждую ресничку. Через мгновение другая-Кейт отодвигается чуть дальше. Она, кажется, нервничает, и я не могу не вспомнить то время, когда мы с Шарлейн выложили то глупое видео на ее страничке в Facebook. Но в этом видео нет никакой Шарлейн, только девушка, выглядящая точно так же, как и я, за исключением еле заметного шрама на моей шее и подбородке.
Первая запись, озаглавленная простым «1», очень коротка. Другая-Кейт говорит:
«О’кей, я не уверена, работает ли это. Выключу и проверю, а потом вернусь».
На следующей записи, снова без какого-либо описания, другая-Кейт выглядит гораздо более расслабленной. Она сидит в комнате, кажущейся немного меньше, чем эта, и вид в окне позади нее напоминает округ Колумбия. Другая-Кейт складывает ноги в полулотос и делает глубокий вдох, продолжая:
«Ладно, это моя первая запись в дневнике, и я еще не совсем освоилась с этой штукой, но Кэтрин говорит, что записывать все, что мы делаем, – хорошая идея, и это намного быстрее, чем описывать вручную каждый день. Я бы предпочла делать это на своем компьютере, но, наверное, так лучше, и я быстрее привыкну к оборудованию. Этот месяц был каким-то невероятным во многих смыслах, и я не знаю, может быть, это пойдет мне на пользу. Такие перемены, которые я пережила всего за пару недель, могут нехило пошатнуть сознание. Может, если я буду изливаться здесь, то смогу избежать встречи с мозгоправом. Хотя у меня все еще бывают моменты, когда я думаю, что все это какой-то психический припадок и что мне нужно сходить ко врачу. Мама наверняка согласилась бы, если бы она была здесь».
А где мама в этой временной линии? С ней все в порядке? К сожалению, у меня нет телепатической связи с другой-Кейт, и она продолжает