Генералы песчаных карьеров. Владимир Колычев
и бабы уже давно забыли, по какому поводу пьянка. Да и сам Юрка ужрался в зюзю. И на свою невесту смотрит, как на какую-то шалаву из дешевого пивнаря. Сейчас еще клеить ее начнет...
Скопец попытался усадить Риту рядом с собой. Но та подсела к Тимуру, плотно прижалась к нему бедром. Как будто ток по его телу пустили. И лампочка в штанах зажглась, как бы не лопнула от напряжения.
Тимур взял граненый стакан, наполнил его на два пальца. Но Рита мотнула головой, забрала у него бутылку. Набулькала в стакан до самых краев.
– Я опоздавшая, не забывай. А опоздавшим – штрафной!..
Дура. В бутылке не водка, а семидесятиградусный самогон. Какая баба осилит сразу сто грамм... Но Рита осилила. Вплеснула себе под жабры первачок, как будто это была обычная вода. Зато вилочку она взяла тремя пальчиками – типа, интеллигентка. Подцепила соленый огурчик, сунула его в рот. Скопец проводил взглядом этот огурчик, как будто это было что-то другое...
Рита вмазала еще раз. Слегка охмелела и еще тесней прижалась к Тимуру.
– Я... Я тебя вот о чем хотела попросить, – воркующим голосом сказала она. – Ты Олега моего не тронь, ладно?.. Я же видела, что между вами было...
– А что было? – усмехнулся Тимур. – Ну, не поняли друг друга. Олег объяснил...
– А вы... Вы тоже захотите ему объяснить. Подкараулите его в подворотне...
– Ага, из-за угла монтировкой по голове, – недобро усмехнулся Тимур. И резко отодвинулся от Риты. – За кого ты нас принимаешь? Мы не гады какие-то, чтобы исподтишка. Надо будет, я с твоим Олегом раз на раз...
– Ну что ты, я не то имела в виду, – заискивающе посмотрела на него Рита. – Просто... Просто не надо трогать Олега, ладно? Разве что раз на раз... Договорились?
– Договорились, – подмигнул ей Тимур.
И плотно придвинулся к ней. Что ни говори, а приятно, когда тебя греет тепло женского тела... Хорошо было бы в подвальчике погреться. Но еще, как говорится, не вечер.
От Риты приятно пахло дешевыми духами. От нее и от самогона пьяно кружилась голова.
Тимур словно бы невзначай положил руку на ее голое колено. Кожа у нее гладкая, влажноватая на ощупь – самый кайф. Рита сделала вид, что не заметила его поползновения. Тимур пошел в наступление. Пустил ладонь вверх по запретному пути. Или не запретному?..
Рита снова выпила. Для смелости, пьяно подумал Тимур. Но оказалось, эти сто грамм – для большего веселья. Его рука была уже совсем близко, когда она резко поднялась. И отправилась танцевать.
Одноглазый дядя Гоша вовсю наяривал на гармони. «Эх, яблочко, да на тарелочке...» Толпа выла от восторга. Рита пошла в пляс, и Скопец пустился вслед за ней вприсядку. Не слабо это у него получается... Хитер бобер. Вроде танцует, а сам все норовит Ритке под юбку заглянуть... Загляделся Скопец. И споткнулся. Сел на задницу.
Откружило «яблочко», поплыл «Сиреневый туман». Дядя Гоша не зря в свое время отсидел десять лет. Умел он выдавливать слезу на приблатненных аккордах. Толпа в упоении закачалась в такт мелодии. И Тимур тоже закачался. В обнимку с Ритой. Типа, медленный танец...
На ее глазах пьяные слезы. И саму конкретно штормит. А Тимур как та мачта, на которую