Нерусский новый русский. Дмитрий Евгеньевич Пинхасик
протянутую отцом, проводила в гостиную.
Тут все было, как в царские времена – просторно, нарядно и чинно. Помню из папиного рассказа, что был он поражен больше всего шпротами, наверно, они играли в этом действии роль «икры заморской баклажанной»! Естественно, подающий сзади, из-за плеча официант вызывал у отца периодический столбняк и заикание. Однако, где наша не пропадала! Через полчаса отец уже смог поддерживать нить разговора и ощущать вкус провианта. Так он узнал о том, как живут в других мирах цари, короли, а также сталинские чиновники.
Взаимоотношения с Катей, так звали избранницу, продолжались. На одном из семейных обедов папаня избранницы заговорил о жилье молодого врача. Речь стояла о том, что невозможно будет молодым жить в общаге. Батяне был выдан какой-то адрес и телефон с неукоснительным требованием съездить и поговорить о жил. площади.
Отец прибыл в отдел распределения жилья, где стояли толпы подающих челобитные заявления на постановку на очередь. Люди держали в руках и зубах пачками документы, и было понятно, что не один день. Периодически проходили какие-то переклички по спискам и номерам. Далее тех, кому повезет, ждало многолетнее ожидание комнат или даже квартир! Отец понял, что он опростоволосился и ничего ему здесь не светит.
Видимо, направляя его сюда, главнокомандующий полутесть просто не знал правду жизни о том, что на самом деле здесь происходит, или надеялся на самостоятельность и серьезность героя-любовника, который сам должен был знать, какие пачки документов он должен был собрать и принести! Помявшись, отец развернулся и начал протискиваться назад, к улице, как вдруг увидел у лестницы странный холл с охраной, а внутри кабинет с табличкой директора. В таких случаях автоматически читаешь фамилию, как на памятниках, на кладбище, может не всегда, но частенько. Фамилия оказалась знакомой, она же была записана им на листочке, под диктовку потенциального тестя. Помучавшись в сомнениях, батяня все ж подошел к охраннику и начал бормотать, что он к директору. На вопрос, по какому поводу, он ответил, что он от такого-то. Фамилия хлестанула охранника по лицу, ничего более не спрашивая, он проводил к кабинету и, открыв дверь, доложил. Человек в кабинете спешил к двери, с далеко вытянутой вперед рукой. Странно, что его чисто русское лицо с картофельным носом украшала огромная грузинская кепка-аэродром. Для чего она была одета в теплом кабинете, было не ясно. На верхней губе были подозрительно похожие на самые знаменитые в стране усы. На стенах красовались портреты вождя с трубкой, Сталина, скачущего на коне против перепуганных немцев и Сталина с Лениным, указывающих руками в одном и том же направлении–то ли на север в Соловки, то ли в коммунистический рай!..
«Вы уж нас простите, дорогой мой, но ни одной трешки нет вообще сейчас, всё Гор. ком забрал! Берите пока двушку, а мы чуть позже вам поменяем, когда следующие дома сдадут. Тут месяц ждать осталось, уж не обессудьте, любезный».
Не очень верилось в происходящее,