Флоренс Адлер плавает вечно. Рэйчел Бинленд
Мама говорит, что у нее все в порядке.
– О да, – неуверенно ответил он. – Я… я действительно ее видел.
– Я ужасно по ней скучаю, – сказала она. – Я даже не ожидала, что буду скучать так сильно. Ведь прошлым летом я провела в больнице всего неделю, от силы десять дней.
– Ммммм.
Все мужчины становились такими ужасными собеседниками в дискомфортной ситуации, или это особенность ее мужа?
– И как она? Счастлива? – спросила Фанни.
Услышав слово «счастлива», Айзек поднял глаза. На его лбу пролегли морщины.
– Счастлива? – переспросил он, будто не понимая вопроса.
– Счастлива.
– Да, да. Конечно, она показалась мне очень счастливой.
Когда несколько других попыток завязать разговор закончились так же, Фанни отпустила Айзека.
– Тебе пора на работу. Пока МакЛафлин не выгнала тебя за нарушение больничного распорядка.
Она пыталась пошутить, но Айзек не засмеялся. Он уже надел шляпу и вскочил на ноги.
Он наклонился поцеловать ее в щеку, но она схватила его за галстук и притянула губы мужа к своим. Ей хотя бы на минутку требовалось почувствовать себя старой Фанни – Фанни, которая видела в его глазах что-то удивительное, когда он смотрел на нее. Айзек ответил на поцелуй, и на несколько длинных мгновений они снова оказались в своем потайном месте под Набережной на Соверен-авеню. Не было ни Гусси, ни займа, ни Хирама. Их самым большим беспокойством был вопрос, разрешат ли Эстер и Джозеф своей старшей дочери выйти за мужчину без средств.
Когда Фанни отстранилась, щеки Айзека казались немного порозовевшими, а на лицо легла тень улыбки. Он коснулся ее подбородка и поцеловал в кончик носа, прежде чем повернуться к двери.
– Айзек, – позвала она, когда он уже почти переступил за порог. – Я едва не забыла.
Она взяла лежащий на туалетном столике конверт, все еще без почтовой марки, и протянула ему.
– Будь так добр, отправь его Флоренс.
Джозеф
Когда Джозеф добрался до Пляжного киоска Уисшафтера следующим утром после похорон дочери, паренек пятнадцати или шестнадцати лет уже расставлял стулья и разворачивал огромные пляжные зонты.
– Сколько будет стоить арендовать стул на целую неделю? – спросил Джозеф, изо всех сил пытаясь смотреть на лицо парня, а не на безбрежный океан за его спиной.
– Восемь долларов, – сказал он.
Джозефа передернуло. Купить стул вышло бы дешевле.
– Еще надо оставить депозит в три доллара.
Джозеф достал кошелек и начал отсчитывать купюры. Он никогда не смог бы рассказать Эстер, что потратил столько на какую-то фривольность. Мальчишка достал из кармана огрызок карандаша и книжечку с чеками.
– Имя? – осведомился он.
– Джозеф Адлер.
Парень начал болтать, пока заполнял и подписывал чек.
– Слышали об утопленнице в воскресенье?
Джозеф закрыл глаза и увидел, как жену тошнит на пол больничной палатки после того, как пляжный