Моя борьба. Книга третья. Детство. Карл Уве Кнаусгор
ботинок по гравию, он подбежал к нашему крыльцу и позвал:
– Карл Уве, пойдешь гулять?
– Пойду погуляю, – сказал я маме, соскакивая со стула.
– Погуляй. Куда вы пойдете?
– Еще не знаю.
– Далеко не уходите.
– Ладно, – пообещал я и побежал, открыл дверь, чтобы Гейр не ушел, подумав, что в доме никого нет, крикнул ему «Здорово» и надел кроссовки.
– У меня есть коробок спичек, – сказал он тихонько, похлопав себя по карману шортов.
– Да ну! – сказал я так же тихо. – Где ты их взял?
– Дома. Лежали в гостиной.
– Ты стырил?
Он кивнул.
Я распрямился, вышел из дома и закрыл за собой дверь.
– Надо что-нибудь зажечь, – сказал я.
– Ага, – сказал он.
– А что?
– Да не все ли равно! Что-нибудь найдем. Коробок полный. Можно много чего поджечь.
– Только где-то, откуда дым не видно, – сказал я. – Пойдем на гору?
– Можно и на гору.
– И надо захватить что-нибудь, чем тушить огонь, – сказал я. – Погоди, я сейчас принесу бутылку воды.
Я снова вернулся в дом, скинул обувь и поднялся по лестнице наверх к маме, она обернулась, услышав меня.
– Мы идем в лес, – сказал я. – Мне надо бутылку с водой.
– Может быть, лучше соку? Хочешь, я дам? Как-никак у тебя первый школьный день.
Я замешкался. Нужна была вода. Но это может насторожить, потому что я всегда предпочитал сок. Посмотрев на маму, я сказал:
– Нет. У Гейра вода, так что я тоже возьму воду.
При этих словах сердце у меня учащенно забилось.
– Как хочешь, – сказала она, взяла из шкафчика под мойкой пустую бутылку из-под сока, зеленого, почти непрозрачного стекла. Наполнила ее водой, завернула крышку и подала мне:
– Хочешь взять с собой пару бутербродов?
Я подумал.
– Нет, – сказал я. – Хотя да. Два с печеночным паштетом.
Пока она доставала и отрезала хлеб, я пошире открыл окно и высунулся наружу.
– Сейчас приду, – крикнул я.
Гейр серьезно посмотрел на меня и кивнул головой.
Когда она намазала бутерброды и завернула в пергаментную бумагу, я сунул их вместе с бутылкой в пластиковый пакет и побежал к Гейру. Скоро мы уже поднимались в гору. От жары асфальт на обочине размягчился и крошился. Там, где ездили машины, он был крепче. Бывало, мы, как кошки, растягивались на асфальте, чтобы пожариться на солнце. Но сейчас было не до того.
– Можно мне на них посмотреть? – спросил я.
Гейр остановился и выгреб из кармана коробок. Я взял его в руку и потряс. Совсем еще полный. Затем я его открыл. Все головки у них были красные.
Поскорей бы зажечь огонь! Поскорей бы огонь!
– И правда совсем новый, – сказал я. – А дома не заметят, что ты его взял?
– Да ну нет, – сказал он. – Вывернусь, если что. Пусть попробуют доказать!
Мы подошли к дому Молдена и ступили на тропинку. Трава была сухая и желтая, местами бурая. У Гейра строгой