Страхов много, смерть одна. Дэннис Крик
матери, Роман, отец Константина, был красавцем и при деньгах: мечта любой женщины. Мой же отец, бывший военный, алкоголик и лоботряс – являлся темным пятном в судьбе Анны Винской, грустной иллюстрацией на тему «герой берет в жены разведенку с лишним ртом». И второй ее неудачной попыткой устроить свою личную жизнь.
Он умер, когда мне было пять лет. По сути, я его не помню. Отца мне заменил старший брат, который прожил с нами до своего двадцатипятилетия.
Для меня он был примером. Я подражал ему во всем. Одевался во все черное и носил высокие чопперы. Повязывал бандану и слушал хэви металл, старался не пропускать концерты его любимых групп. Ходил вразвалочку и в диалогах с оппонентами не стеснялся в выражениях. Даже перенял некоторые черты его характера. Скажем так, не самые приятные. Но когда он уехал, я возненавидел его. И решил, что второго Константина не будет никогда. Хватит в семье одного предателя.
Я выкинул старую одежду, отдал друзьям пластинки, забыл про музыку и снял бандану. Я стал самим собой. И вдруг обнаружил, что я, настоящий, кардинально отличаюсь от своего брата. Я совсем на него не похож.
О судьбе Романа я ничего не знал. После смерти мамы в нижнем ящике стола я обнаружил письмо, написанное ее рукой еще давным-давно, но так и не отправленное адресату.
В нем она просила отца моего брата забыть тот случай, приведший к их разводу, когда она не смогла простить ему измену во времена своей беременности. Простить ее за то, что была молода и глупа и не понимала ценности семьи и всесильности прощения. Она много наговаривала на себя, между строк признаваясь Роману в любви и проклиная свою гордость.
Да, моя мама была однолюбом. Пронеся через всю жизнь свою самую сильную и, судя по всему, единственную любовь, она перенесла ее на своего первенца, плод этой любви. В его глазах она видела глаза того мужчины, которого однажды не простила. В его речах она слышала голос своего возлюбленного.
К сожалению, любовь ее большого сердца не передалась по наследству ее старшему сыну. Константин не испытывал аналогичной привязанности. С детства он хотел быть чересчур самостоятельным, а назойливая опека мамы лишь подавляла его безразмерное эго, что ему очень не нравилось. Когда он покидал нас, сказал только, что уже вырос, и ему пора обзаводиться собственной семьей.
Все эти годы ни мама, ни я ничего не знали о Константине. Где он живет и с кем. Чем занимается. Все это было для нас тайной. Она часто вспоминала его. Вспоминала и плакала.
Кто знает, почему это случилось с моей мамой. Но одно я могу сказать точно – хандрить она начала сразу после отъезда Константина. И если бы он в течение долгих лет своего отсутствия хотя бы изредка напоминал о себе, может, она до сих пор была бы жива.
Что касается меня, то я давно смирился с исчезновением ее блудного сына, и от того для меня была столь неожиданной новость о нем.
Две недели назад пришло письмо из Москвы, подписанное человеком по фамилии Сабалетов с инициалами К. Р. Это был мой брат.
На конверте стоял адрес отправителя. В письме говорилось, что у Константина все хорошо, что