Санчо-Пансо для Дон-Кихота Полярного. Анна Ткач
проламывал торосистые хищные льды – от Колчака я знал, каковы их бритвенные грани… А в посеревшем испуганном небе рваными флагами безоговорочной капитуляции колыхались зеленовато-розовые призрачные фестоны, испускающие жалобный треск и шелест, вспыхивая на бронзовой вязи громадных букв: Россия… И костром в полярной ночи горел на мачте подсвеченный снизу могучим прожектором флаг!
Россия – под красным флагом?..
Как же это…?
Просто Россия – не Советская?
Но ведь флаг!
Колчак смотрел на меня такими же сумасшедшими глазами и терзался, похоже, тем же вопросом.
А потом убежденно сказал почему-то мне:
– Господи! – и закрыл лицо руками.
Ох мне эта адмиральская чувствительность!
Радоваться надо, а не сырость разводить – хотя почем я знаю, может быть, Колчак на досуге решил завести себе пруд… Прямо здесь, для душевного комфорта. Кораблики будет пускать… Потылица тут еще к стенке прижался, мечтает чтобы его закрасили. Тоже мне, инженер циклопических ледоколов. А нос-то у громадины, между прочим, такой как Колчак придумал: саночками. Чтобы залазить на льдину и весом своим ее давить. Даже корабль этого типа поначалу назывался ледодав! Только не прижилось…
– Красный партизан Потылица! – рявкаю на потенциального судостроителя – Марш баню топить для адмирала! Не видите – у нас острый адаптационный период?!
– Горячая поди, под утро топил, – отвечает.
Горячая?.. Ой-вэй, таки и впрямь инженер! Вот убей меня киця лапой, инженер! Эх, наяву бы на его корабль посмотреть… А что, и поглядим, в особенности – если тут один герой и полярник в адмиральском чине страдать чувствительностью не будет…
Чувствительный решительно притянул к себе многострадальную миску с фрикадельками и принялся уплетать за обе щеки, запивая насквозь простуженным – сейчас чихнет – чаем:
– Можно мне погорячее налить, пожалуйста?.. – прочавкал с набитым ртом – и поесть еше… Чего-нибудь…
Так, товарищи, внимание: Колчак ест – это что-то стряслось во Вселенной… А если он просит добавки?…
Страшно даже подумать, что стряслось…
– Термометр подай, – потрогал он себе лоб – Где твой шприц?.. Что глядишь на меня… Как истукан с острова Пасхи?! Сам же говорил, что впрыскивания нужны… Черти что! Кого из коллег Ширямова бы, чтоб в телеграфе понимал…
– В телеграфе?.. – переспросил я тупо и понял, что истукан с острова Пасхи по сравнению со мною просто гений.
– В телеграфе… – кротко и терпеливо вздохнул Колчак, по многочисленным свидетельствам, человек крайне вспыльчивого нрава – связь ведь в городе, как подозреваю я, чуть ли не открытым текстом осуществляется?.. А сие из рук вон… Шифры подскажу хоть… И фортификаторов бы мне! Минировать Иркутск надобно, Самуил! Что смотришь, словно я… Лубочная картинка?..
Ущипните меня за самое нежное место…
Я-то, да и все мы в ревкоме, были уверены что оторванный от остатков своего воинства Колчак собирается