Грязная война. Доминик Сильвен
что пробудет недолго. У женщины, вероятно, возникло ощущение дежавю. Какой-то легавый является без предупреждения, чтобы портить ей жизнь. Возможно, она тогда уже работала здесь. Сама ли Лола сюда приходила? Не исключено. Она не из тех, кто увиливает от работы.
СМИ еще не пронюхали о деле Видаля, и Саша рассказал об убийстве в Коломбе. Аделина Эрно сразу смекнула, что к чему.
– Как можно так поступать с человеком? И откуда у вас только силы на такую работу?
Задавала ли она тот же вопрос Туссену Киджо, когда жила с ним? На ее руке красовалось обручальное кольцо. Она начала жизнь заново.
– Флориан Видаль, парижский адвокат, вам это имя о чем-нибудь говорит?
– Туссен никогда о таком не упоминал.
– А Ришар Грасьен?
– А кто это?
– Его начальник, тоже адвокат. Посредник в торговле оружием.
– Не знаю.
Саша внимательно перечитал показания подружки Киджо. К моменту убийства ее приятеля они прожили вместе уже два года, но Аделина Эрно не рассказала следствию ничего существенного. Как и Видаль, Киджо тщательно разделял профессиональную и личную жизнь. Еще одно сходство между этими двумя случаями. Саша вспомнил, что с бывшей женой у него все было наоборот, он всегда обсуждал с ней текущие дела. Но Беатрис была дочерью комиссара и стойко переносила одинокие ночи и приступы хандры во время особо тяжких расследований. Для Аделины Эрно мир Тусена Киджо был другой планетой.
– Не могли бы вы подумать об этом? – попросил он, протягивая визитку. – Вдруг какая-нибудь мелочь вспомнится – сразу звоните мне. В любое время.
Она сунула визитку в карман своего широкого черного фартука и покосилась на клиента, который прохаживался возле витрин с белым бургундским.
– Посоветуете мне что-нибудь?
– А что я могу в ваших расследованиях советовать? – растерянно пробормотала она.
– Я про вино. Что-нибудь к ужину, меню которого я не знаю.
– Возьмите “Кот-дю-Рон”, – с облегчением вздохнула она. – Ко всему подходит. Выписать вам чек?
– Нет, спасибо.
– Можно вас спросить?
– Конечно.
– Вино, это чтобы произвести на меня хорошее впечатление… и чтобы я что-то вспомнила? То есть, я хочу сказать, для вас работа и личная жизнь – все одно?
– Туссен Киджо вел себя так же?
– Вы совсем разучились на вопросы отвечать. Наверное, потому, что сами их всегда задаете.
– Вполне возможно. Спасибо, что уделили мне время.
– Лучше бы вы предупредили по телефону, что зайдете. А то как обухом по голове…
Подъехала машина поставщика, перегородила мостовую. Раздался рев клаксонов. За несколько секунд улица Оберкампф заполнилась десятком машин с разъяренными автовладельцами.
– Мать твою, я тут работаю! – заорал водитель. – В отличие от вас, бездельников!
– Я полицейский.
– Ага, легавый бездельник, ясное дело.
Анархист попался водитель. Забавный.
Саша улыбнулся ему и повернул ключ зажигания. Фамильярная строптивость