Полковник трех разведок. Богдан Сушинский
во чреве МИ-6. Нет, в самом деле, что в моих рассуждениях «не так»?
Как всегда, после этого, почти ритуального для Малкольма риторического вопроса, его помощник выдержал небольшую паузу и спокойно продолжил:
– К слову, стало известно, что, ко всему прочему, Пеньковский еще и является зятем известного фронтового генерала Гапановича[6].
Атташе артистично поморщил лоб, как школьник, который демонстративно пытается вспомнить то, чего никогда не знал. О таком генерале он явно слышал впервые.
– Хотите сказать, что этот самый Гапанович мог бы представлять для нас какой-то интерес?
– Несомненно, мог бы, сэр. Генерал Генштаба как-никак. Он был очень влиятельным, имя его до сих пор котируется в генеральских кругах. Жаль, что несколько лет назад он умер.
Полковник уставился на Дэвисона, как унтер-офицер на пройдоху-новобранца.
– Все-таки Россия в самом деле плохо влияет на вас, капитан. Продавать «мертвые души» – это их, русских, изобретение. Помнится, вы как-то уговорили меня сходить на спектакль об этих самых русских «мертвых душах», из которого я, правда, мало что понял. А теперь вот и сами пытаетесь сбыть мне стопроцентно «мертвую душу», пусть даже и генеральскую?
– Простите, сэр. Имя Гапановича я упомянул только для того, чтобы подчеркнуть: полковник Пеньковский давно был вхож в круг генштабовского генералитета, что уже должно привлекать внимание любой разведки. Но существует еще один факт. Этот полковник пребывает под личным покровительством главного маршала[7] артиллерии, кандидата в члены ЦК КПСС Сергея Варенцова.
– Надеюсь, все еще здравствующего маршала? – вопросительно уставился на своего помощника Малкольм. – Не забывайтесь, я ведь не гробовщик.
– До вчерашнего вечера он был жив, сэр, – начала раздражать Дэвисона придирчивость полковника. – А значит, велика вероятность, что и сегодня он всё еще…
– То есть твердой уверенности в этом у вас тоже нет?
– Как я уже сказал: по состоянию на вчерашний вечер, сэр, – подчеркнул капитан, стоически сдерживая свою раздраженность.
Малькольм лениво, с нарочитой медлительностью извлек из стола справочный буклет высшего командного состава русских и принялся столь же лениво перелистывать его. Специально изготовленный Русским отделом разведки, этот справочник был ценен уже хотя бы тем, что под каждой фотографией здесь подавалась краткая справка, с указанием чина, должности и связей в кремлевских кругах. Другое дело, что фотографии пока еще имелись не над каждыми сведениями, да и перечень фамилий все еще представал далеко не полным.
– И чем же объясняется такая привязанность маршала к полковнику Пеньковскому? – поинтересовался военно-воздушный атташе, находя наконец нужную страницу. – Всего лишь своей былой дружбой с давно почившим генералом Гапановичем?
– Не только, сэр. Случилось так, что еще в сорок четвертом году Пеньковский был назначен адъютантом командующего
Речь идет о генерал-лейтенанте Дмитрие Гапановиче (1896–1952), завершившем свою армейскую карьеру в должности начальника Главного управления боевой и физической подготовки Сухопутных войск Генштаба Вооруженных cил СССР.
Напомню, что в Советской армии существовали три маршальских звания: маршал рода войск, главный маршал рода войск и Маршал Советского Союза.