.
ни нотки раздражения, а тем более – агрессии. – Поэтому давай попробуем доверять друг другу. Хотелось бы уточнить, что доверять следует всегда и во всем, однако понимаю, насколько это нереально. В каких-то ситуациях мы неминуемо оставляем за собой право на некую дозу лукавства, дозу эдакой «лжи во благо».
– В таком случае главный вопрос: «А с чего ты взяла, что я вообще в принципе мог бы решиться на бегство за рубеж?». Никакого повода для подобных предположений я вроде бы не давал.
– Потому и решила, что вижу: ты – нормальный мужик. А, попадая в Англию, Францию или США, всякий нормальный мужчина, которому удалось хоть чего-либо достичь в Союзе, начинает понимать, что со страной обитания ему явно не повезло. Не тот размах, не те возможности, не то общество, которое способно оценить тебя и ради которого тебе самому хотелось бы блеснуть.
– Так способны маяться только «несостоявшиеся», или, как говорят американцы, «не сумевшие сделать самих себя». Я же – человек, во всех отношениях состоявшийся. Достигший всего, чего только мог достичь ветеран, завершавший войну в моем статусе.
– «…Завершавший войну в моем статусе»! Для начала, неплохо. Явно просматривается язык дипломата. Заметила это еще во время первой встречи.
– Во всяком случае, удачная формула для завершения наших фантазий: как постельных, так и словесных.
– Но только с одним условием. Если ты все же решишься на «переход линии фронта», знай: рядом с тобой боец, который всегда готов прикрыть тебе спину и с которым ни в одном окопе не страшно. Да что там, даже на расстрел идти с таким – и то благороднее, нежели с кем-либо другим.
– Излагаешь в общем-то убедительно.
«Если, в самом деле, решаться на «переход линии фронта», – кандидатуру этой жрицы любви можно считать идеальной, – и дальше признавал её правоту полковник, поспешно одеваясь. На этой «явочной квартире» они встречались только днем и по выходным. Однако в этот раз недолгая пока еще традиция была нарушена: они нагло «свиданичали» прямо посреди рабочего дня. И хотя офисы свои оставили под вполне благовидными предлогами, тем не менее чувствовали себя прогульщиками, которых вот-вот «накроют».
– Так, сугубо для интереса… Мою кандидатуру для исхода из страны обитания ты избрала еще до того, как мы познакомились в «Наполеоне»?
– Причем из нескольких предполагаемых, – не стала юлить Курагина. – Вы, полковник, – человек влиятельный, к тому же мы служим в одном ведомстве. Вашего слова – в нужное время и в нужной ситуации – будет достаточно, чтобы укрепить мои позиции. Я же хочу иметь загранпаспорт и попасть в состав одной из делегаций, которая будет выезжать в любую из капстран. Как оттуда перебраться в Лондон и как на первых порах закрепиться там – это уже мои проблемы.
– Рассчитываешь на кого-то из своих бывших клиентов?
– Причем на нескольких сразу. Они достаточно высокопоставленны и финансово состоятельны, чтобы, не особо напрягаясь и ничем не рискуя, помочь мне войти