Миры и судьбы. Книга четвёртая. Рита Харьковская
то ли благословляющий, то ли грозящий карой за неправедную жизнь, взирал на нее сквозь темный многолетний налёт.
Александра показала икону Сергею. Тот сразу оценил старинность образа, и предложил Александре отвезти икону на реставрацию. Женщина не захотела.
Регина поддержала Сергея:
– Тётя Аля, посмотрите, она же вся почерневшая, кажется, в каком-то жирном налёте.
– Это не налёт, девочка, это высохшие слёзы тех, кто просил о сокровенном. И это не жир – это следы благодарственных поцелуев от тех, чьи молитвы были услышаны.
Через несколько дней Александра пошла в церковь.
Она хотела узнать, где в доме нужно поместить образ Спасителя.
Икону женщина взяла с собой.
В углу храма тушила поставленные кем-то свечи, закутанная в черное, похожая на печного таракана, воцерквлённая богомолка.
Александра подошла к ней, поздоровавшись, задала интересующий ее вопрос. Богомолка оживилась:
– Что за икона? Надо б глянуть.
– Она у меня с собой. Вот, смотрите, – Александра развернула пакет.
Глаза прихожанки алчно заблестели. Она влет оценила и стоимость, и редкость иконы:
– Зачем она тебе? Я ж вижу, что ты неверующая! А такая благодать должна принадлежать достойному человеку.
Александра усмехнулась:
– А "достойный" – это Вы?
– Ага, – богомолка радостно закивала головой.
– Нет.
– Что нет?
– Нет. Вам икону я не отдам. И вообще никому не отдам,– Александра развернулась и пошла прочь из церкви.
Вслед ей неслись проклятие и пожелания кары небесной от ярой церковницы.
Дома Александра повесила икону в восточном углу, даже не зная, что угадала, почувствовала сердцем церковные каноны…
С того дня, иногда, совсем не часто, она подходила к иконе и о чем-то тихо разговаривала со Спасителем.
Женщина старалась не нагружать Его своими просьбами и проблемами. Просила только за Светлану, свою дочь, и за Регину, которую уже давно воспринимала, как свою вторую дочь…
Александра радовалась за свою девочку и тихо просила Бога: "Господи, пусть ей наконец-то улыбнется счастье"…
Глава третья
Закончилась мягкая теплая южная осень и, ей на смену, пришла зима, мало чем отличающаяся от промозглой осени Слобожанщины, в которой прошло детство Регины.
Те же ледяные, пронизывающие до костей, ветры, разве что снега нет.
Снег в Городе у Моря выпадал редко, а если и выпада, то становился стихийным бедствием в полном смысле этого слова.
Отгремел Новый Год, вслед за ним тихо прошло Рождество.
Страна еще не ударилась повально в религиозность, а потому Рождество если и праздновали, то тихо, по-домашнему.
Сразу после Крещения, в одну ночь, ударил мороз.
Еще вечером моросил противный зимний дождик, а утром все дороги обледенели, ветви деревьев, покрытые толстой коркой льда, ломались и падали. Кое-где оборвалась линия электропередачи.
Город стал.
А к