Крафт. Георгий Панкратов
с собой, но она сказала, что я сумасшедший, и бросила трубку. Она больше не стала со мной говорить, сколько бы я ни звонил. Хотя она вроде жила не в Голландии, а дозвониться в Севастополь я мог. И я решил тогда – чем чёрт не шутит, поеду снова – вдруг получится, и я прорвусь в Голландию, справлюсь со сном и тогда выясню всю правду.
– Как я понимаю, не получилось.
– Нет. Но произошло кое-что другое. И к этому я тоже не готовился. Конечно, моя надежда, которую я считал последней, не оправдалась. Я решил поехать на обычном рейсовом автобусе. Хотя он был и не совсем обычный – помню под лобовым стеклом огромную надпись HOLLAND. Так вот, я, конечно, не смог справиться со сном, но когда очнулся и стал приходить в себя, первым делом увидел на полу перед собой чёрное пятно. По мере того, как я возвращался в реальность, пятно приобретало всё более отчётливые очертания, и наконец я понял, что это паспорт. Я поднял его, думая отдать водителю, чтобы тот вернул владельцу, и машинально заглянул внутрь. От того, что я там увидел, меня аж подбросило: на фото был я сам, а рядом с фото – мои имя, фамилия, отчество, дата рождения – всё совпало. Но одновременно я увидел и место рождения – Санкт-Петербург, и отделение, которым выдан паспорт – отдел УМВД по району Нахимовский города Севастополя. Я перелистнул на прописку и. Тогда я похолодел. Я был прописан по тому самому адресу на улице Курчатова, где находилась купленная квартира. Это был не мой паспорт, это был другой я, альтернативный, из Голландии. Представляете?
– С трудом, – улыбнулся собеседник.
– Прямо в автобусе у меня сложился пазл: этот другой я был заперт в Голландии, и если я не мог туда попасть, то он, наоборот, не мог оттуда выбраться. По странной случайности у него выпал паспорт, который нашёл я, потому что мы, совершенно необъяснимо, совпали во времени. И тогда я решил написать ему весточку.
– Весточку? Что за странное слово?
– Я исходил из того, что если не могу ни попасть в Голландию, ни дозвониться туда, ни даже найти в соцсетях хоть кого-то, кто живёт в Голландии, то и обычное письмо по адресу моей… или его квартиры туда никогда не дойдёт. Тогда я написал записку, где рассказал всё, что со мной случилось, написал, что догадываюсь, что он не может уехать из Голландии так же, как я не могу туда попасть. Я написал, что мы можем помочь друг другу, можем разобраться в том, что случилось, вместе и найти выход, победить судьбу. Я попросил его выйти на связь. Тот звонок Светланы-риелтора убедил меня, что проблема связи с Голландией – односторонняя, и если я не могу связаться с кем-то оттуда, то со мной из Голландии связаться можно. И даже если сам он не может, то может попросить кого-нибудь другого. Я написал ему все контакты. Сел в тот же автобус, и когда мы подъезжали к повороту, вложил в паспорт весточку и положил на пол. Почему я назвал её весточкой? Бог знает. Это слово такое, в нём слышится чудо. Но теперь я не надеялся на чудо, я был уверен в нём. Я знал, что он выйдет на связь, как только прочитает – а прочитает он обязательно, ведь паспорта обычно возвращают, тем более там, где все знают друг друга. Я вернулся сюда, на