Закат блистательного Петербурга. Быт и нравы Северной столицы Серебряного века. Сергей Глезеров
арестанты выбивали окна и ломали двери.
По городу быстро распространились слухи о беспорядках в тюрьме. Публику на окрестных улицах охватывало жгучее любопытство. Люди группировались у ворот домов и жадно обменивались информацией и впечатлениями. Впрочем, информации было мало: по слухам, волнения начались после того, как среди заключенных поползли слухи о предстоящей будто бы амнистии, а крики «ура» и прочие «демонстративные проявления» вызваны были известием об отмене военно-полевых судов и смертной казни. К тюрьме спешила вызванная рота солдат и местная полиция…
Беспорядки в «Крестах», начавшиеся 15 апреля 1907 года, продолжались четверо суток. По официальным сведениям, они охватили 1-й и 2-й корпуса, где содержались политические заключенные, а причиной их стал случайный выстрел караульного солдата, прозвучавший на тюремном дворе. Став на часы, он случайно нажал курок винтовки. Выстрел гулким эхом отдался в камерах ближайших корпусов. Среди политических пошли слухи, что этим выстрелом убили кого-то из их товарищей.
На следующий день политзаключенные потребовали от администрации тюрьмы предъявить доказательства, что никто не убит. «Мы выберем депутацию из трех заключенных, обойдем все камеры и проверим, что все на месте», – заявили арестанты. В этом требовании им отказали. Не удовлетворили также и другие требования политзеков – выбирать старост и разрешить общие прогулки арестантам. Правда, разрешили раскрыть окна.
В ответ на действия властей арестанты подняли бунт: они били стекла, высовывались из окон и переговаривались между собой. Надзиратели вновь закупоривали окна, и на следующий день бунт продолжился: заключенные требовали открыть окна! Беспорядки достигли своего апогея. Заключенные бросали табуретками в окна и двери, размахивали в разбитых окнах самодельными флажками, кричали «ура».
Для усмирения арестантов начальник тюрьмы вызвал две роты Московского полка. Солдат поставили против окон 1-го и 2-го корпусов с предупреждением, что если беспорядки продолжатся, то в заключенных будут стрелять, причем даже если кто-то просто подойдет к окну. Однако угрозы «царских сатрапов» не устрашили борцов с режимом, и бунт не прекращался. Едва заключенные показывались из окон, часовые брали ружья на изготовку. Как оказалось, они не шутили: когда один из арестантов чуть больше, чем другие, задержался у окна, часовой, памятуя приказ, выстрелил.
Арестант погиб на месте. Им оказался мещанин города Юрьева Роберт Фердинандович Вейденбаум, осужденный петербургским окружным судом за разбой (иными словами – революционер-террорист). Как потом сообщало «осведомительное бюро», Вейденбаума застрелили за то, что он переговаривался в окна и обзывал часового «кровопийцей» и другими «бранными словами».
Вторым жертвой стал показавшийся у окна политзаключенный Василий Варавка, дворянского происхождения, его ранило пулей часового, но не смертельно. Варавку поместили в тюремную больницу, врач обещал скорое выздоровление.
25