Турнир Императора. Алина Никольская
озь толстые железные прутья решетки совсем маленького окошка, расположившегося где–то наверху прямо напротив двери.
Девушка подобрала под себя остатки порванного платья, когда–то представлявшего что–то вроде вечернего платья, может, даже изысканного. Больше она не двигалась, а потому казалась безразличной, но на самом деле она прекрасно понимала – они наблюдают и, если она попытается что–либо делать (кричать в попытке привлечь внимание или хотя бы потоптаться на месте, чтобы согреться), эти их только рассмешит. И потому она только наблюдала за паром, выходящим из ее рта. Иногда она поправляла светлые пряди, выбившиеся из–за ушей, чтобы они, спутанные, не закрывали лицо.
Время от времени девушка закрывала глаза, поддаваясь желанию отключиться, чтобы просто не думать. А подумать было много о чем, но при этом не о чем вовсе.
Она была заперта здесь. И ее никто не спасет – у нее не было здесь, в этом мире богатеньких аристократов, ни родственников, ни друзей. Забравшись сюда на собственный страх и риск, она и тогда, и вот, пойманная, сейчас, в полной мере осознавала возможные (а теперь и реальные) последствия своих действий.
– Тебе не жить, – раздался в голове то ли шепот одного из них, то ли ее собственный.
Ночь за «окном» все не заканчивалась. Искусственная ли, растянутая только для того, чтобы помучить пленницу, то ли настоящая.
– Мое преступление не заслуживает казни, – попыталась поспорить девушка. С ними или сама с собой.
– О, ты так считаешь? – раздался металлический звон, скрежет поворачиваемого ключа, и, через несколько секунд свет факела по ту стороны от двери ослепил девушку, и она зажмурилась.
– Да, я так считаю, – она медленно заморгала, стараясь открыть глаза.
И, когда ей все же удалось это сделать, она увидела перед собой мужчину. Высокий и тонкий, он явно не был воином, но на его поясе девушка разглядела рукоять, инкрустированную драгоценными камнями, совершенно непрактичную, но очень дорогую.
– Ты бросила вызов Императору, – снова заговорил он. Мужчина опустился на корточки напротив нее. Немного насмехаясь, он оглядел ее, грязную и в порванном платье, едва скрывающем тело.
– Неправда, – под его взглядом она одним судорожным движением попыталась поправить платье, но только сморщилась от боли, когда потревожила свежие ссадины и синяки на теле, которые оставили ей стражники при задержании.
– И кто же оклеветал тебя, дитя? – мужчина пальцами взял ее за подбородок, насильно приподнимая голову.
И, когда их взгляды встретились, девушка, наконец, осознала, кто перед ней. И пусть это не имело особого значения – любой служка в данный момент был выше нее по статусу. Тем не менее, это осознание прошло дрожью по ее телу и заставило Императора усмехнуться.
– Скажи же, – «подбодрил» ее он, хищно впиваясь в ее глаза своими маленькими темными, словно у ворона, глазками.
– Не знаю имени этого человека, мой Император, – и она вырвала подбородок из цепких пальцев.
– Ты едва не обесчестила меня, девочка, – голос «гостя» стал тихим, шипящим, и она замерла. Она смотрела на него, Императора ненамного ее старше по возрасту, но настолько недостижимого по статусу. – Любая кухарка, – тем временем шипел он, приблизив свое лицо совсем близко к ее, – любая кухарка считает, что знает, как управлять государством, – он резко поднялся на ноги. – Казнить ее на рассвете! – обратился он к кому–то в коридоре, и она услышала несколько голосов стражников.
– Сразитесь со мной! – девушка из последних сил, стараясь опереться на затекшие и едва держащие ее ноги, поднялась, уцепившись за камень. – Докажите, что кухарка не сможет! – она пыталась зацепиться за последний шанс… И Император вдруг обернулся. – Если… Если Вы откажитесь сразиться со мной, значит Вы боитесь! – взять «на слабо» самого Императора, но что ей оставалось?
– Ты не смогла одолеть даже первого помощника, ты не стоишь моего времени, – он оценивающе окинул ее взглядом. – Прикройся и сохрани достоинство в последний день своей жизни, – улыбнулся он, переводя взгляд с ее нагой груди на стоящих позади него стражников. Несмотря на похотливые взгляды, обращенные к девушке, оба солдата вмиг отреагировали на взмах руки Императора, безмолвно приказавшего этим жестом затолкать ее обратно в камеру.
– Мне просто не дали возможности, – несмотря на свой вид, на идущих к ней солдат, она попыталась выпрямиться и говорить спокойно настолько, насколько это было возможно в сложившейся ситуации.
– Вот как? – кажется, ее посетитель заинтересовался. – А что насчет других?
– Например? – она отбросила его титул. Это уже неважно. Ничего не имеет значения, кроме того, чтобы заинтересовать Императора. Пусть спровоцировать, пусть разозлить. Но он не должен оставаться равнодушным.
– Хм, – он обратил внимание на то, как она обратилась… Точнее, не обратилась к нему. – Например, камердинер. Что скажешь, девчонка? – надменный, он все еще слишком холоден, чтобы позволить ей жить.
– Магия, – равнодушно проронила она. – Вы же в курсе, что