Русская вендетта. Владимир Колычев
была... Теперь ясно, что в этой сумке фугас был. Она его, сука, подложила... Бабу-то мы вычислим, не вопрос!
– А на хрена ее вычислять? И так ясно, что это бурлаковская шлюха!.. Вот как надо работать! Вот как!!! Красиво нас Бурлак развел. Красиво, ничего не скажешь!.. Ты мне скажи, откуда он про наезд узнал, а?
– Кто-то стуканул.
– Кто?
– Не знаю, – пожал плечами Егор.
– А кто знает?.. Был бы Алеха, я бы на него подумал. Но Алехи нет... Значит, кто-то другой... Погоди! Если кто-то другой стучит, то Алеха, выходит, не работал на Бурлака... Блин! Нас и тогда развели... Ну точно, развели!.. Эта чертова Майка на Бурлака работала. Это она, сучка, Алеху подставила! А я ей поверил. Хотя нутром чуял, что-то здесь не то... А эта хренова кассета... Ты хоть знаешь, что ее нельзя больше прокрутить? Мы ее один раз прокрутили, и все на хрен стерлось... Нет, ты прикинь, Егор, какие спецы на Бурлака работают, а? Кого-то из наших сексотом сделали, раз! Разводка у них классно работает...
– Разведка, – неосторожно поправил его Егор.
– Да нет, в том то и дело, что разводка. Как лохов нас разводят... Ну и разведка тоже на высшем уровне... А эти фугасы? Тут профи работал, в натуре, профи. Как они нас зарядили, а! Супер!.. И не предъявишь ведь! Трупов нет! И точки вроде бы за нами остались... Но предъявлять надо. Надо! Бурлак должен ответить. Должен! И он ответит. Ответит!!!
Это был последний всплеск гневных эмоций. После чего Колыван успокоился. Можно сколько угодно рвать и метать, но положение дел этим не выправишь. Серьезные вопросы решаются на холодную голову.
Колыван откинулся в кресле, заложил руки за голову, крепко задумался. И в это время на барной стойке зазвонил телефон. Егор снял трубку. Колыван видел, как его глаза наливаются кровью.
– Бурлак! – закрывая трубку ладонью, сообщил он.
Колыван вскочил с кресла, подошел к телефону, схватил трубку.
– Петр Андреевич? – осведомился до зубовного скрежета знакомый голос.
Этот гад издевался над ним.
– Это ты... Игнат Алексеевич?
Он тоже хотел подсолить свой голос издевкой. Но не вышло. Вместо этого он услышал в своем голосе лебезящие нотки.
– Он самый.
Колыван через расстояние увидел, как усмехнулся Бурлак. Это была обидная для него усмешка.
– Поговорить бы надо, Петр Андреевич.
– О чем?
– Да о жизни. О том, как дальше жить будем...
– А будем ли мы жить дальше?
– Это ты о чем?
– О бренности бытия. Сегодня ты жив, а завтра капут...
– Это ты про меня или про себя?
– А ты угадай!
– Гадать-то я буду, а когда ответ дать? И где?
Колыван думал недолго.
– А завтра давай. На том же месте...
Бурлак понял, какое место он имеет в виду. То самое, где Колыван уже имел его. И в этот раз тоже поимеет... Это будет грандиозная разборка!
– Лады, – согласился Бурлак.
Его невозмутимое спокойствие действовало Колывану на нервы. Неужели этот хмырь так уверен в своих силах?
– Сотня на сотню, нормально? –