Уитни, любимая. Джудит Макнот
молодого человека. Она восхищалась Ники, всеми его качествами: от умения элегантно одеваться до утонченного обаяния, которым тот, несомненно, обладал. На какой-то момент воспоминание о поцелуе обожгло ее, и по телу пробежали мурашки волнующего озноба.
Приблизившись, он окинул бесстрастным взглядом собравшихся возле Уитни мужчин, и они расступились, давая ему дорогу, словно по молчаливому приказу. Недвусмысленно улыбаясь, он осмотрел ее греческий костюм, пурпурную мантию, цветы в волосах. Лишь после этого Ники поднес к губам пальцы девушки и сказал, чуть повысив голос, чтобы быть услышанным в этом шуме:
– Вы несравненны сегодня, Венера.
– Аминь, – согласился огромный банан, старавшийся протиснуться мимо компании Уитни.
– Неотразима! – провозгласил рыцарь в доспехах, поднимая забрало и оглядывая Уитни с оценивающей ухмылкой.
Ники пригвоздил взглядом к полу обоих нахалов, а Уитни с притворной застенчивостью прикрылась веером, чтобы скрыть улыбку. Теперь этот мир принадлежал ей, и она чувствовала себя уверенно и в полной безопасности. Здесь, во Франции, стоило ей сказать нечто оригинальное, а не обычную банальную чепуху, которую несли молодые девушки, как все начинали утверждать, что она очень остроумная и живая, или даже цитировали ее. Никто и не думал неодобрительно хмуриться или возмущенно фыркать. В Англии, несомненно, будет то же самое. Когда-то в ранней юности она совершала ужасные ошибки. Но с тех пор поумнела и никогда больше не опозорится!
Она ощутила восхищенный взгляд Ники, но не стала объяснять, что приехала на маскарад вовсе не в костюме богини любви. Вряд ли присутствующие в этой зале разбирались в греческой мифологии и слышали хоть какое-то имя богини, кроме Венеры! Даже такие явные символы в виде лютиков, фиалок и пурпурной мантии ничего не говорили Ники. Уитни давным-давно оставила попытки просветить здешнее общество.
Она как раз находилась в процессе размышления над тем, кому оказать честь и поручить принести еще немного пунша, когда Андре Руссо, один из самых верных ее почитателей, заметил, что бокал девушки пуст.
– Но этого нельзя допустить, мадемуазель! – театрально провозгласил он. – Я до сих пор не удосужился понять, что вы умираете от жажды! Можно взять это?
Он с грозным видом показал на ни в чем не повинный бокал.
Уитни милостиво кивнула, и молодой человек низко поклонился:
– Огромная честь для меня, мадемуазель.
Торжествующе оглядев соперников, он удалился в направлении гигантского хрустального фонтана, журчавшего бесконечными струйками пунша.
Интересно, посчитает ли и Пол за честь подобную просьбу? – мечтательно подумала Уитни. Но сама мысль о том, как Пол Севарин вспыхнет от гордости, получив столь ничтожное поручение, казалась настолько смехотворной, что девушка невольно улыбнулась. Ах, если бы только он мог видеть ее сейчас, окруженную поклонниками, почитателями и обожателями!
Уитни вздохнула