Уитни, любимая. Джудит Макнот
Мерритон по-прежнему цеплялась за его руку.
– Папа, пожалуйста, – настойчиво прошептала Уитни, отступая. – Мне он не нравится.
– Чепуха! – раздраженно отрезал отец, подталкивая ее вперед. – Вот и мы! – громко, жизнерадостно объявил он и, обернувшись к дочери, приказал, как малому ребенку: – Сделай реверанс и поздоровайся с нашим новым другом и соседом, Клейтоном Уэстлендом.
– Мы уже встречались, – сухо ответил Клейтон.
– Мы знакомы, – еле слышно подтвердила Уитни.
Щеки ее вновь загорелись под издевательским взглядом Уэстленда. Уитни подумала, что, если он посмеет сказать или сделать что-нибудь, попытается опозорить ее в глазах отца, она просто убьет наглеца. Впервые в жизни Мартин убедился, что дочь изменилась, что ее принимают в обществе, что никому и в голову не приходит смеяться над ней!
– Прекрасно, прекрасно, – кивнул отец, выжидающе глядя то на Клейтона, то на Уитни. – Почему бы вам не потанцевать? Музыканты так стараются…
Уитни мгновенно поняла, что они вряд ли будут танцевать: замкнутое лицо Клейтона ясно выражало, что он больше не пригласит ее на танец даже под угрозой смерти. Сгорая от стыда и унижения, Уитни заставила себя умоляюще посмотреть на него, а потом на танцующих, так, чтобы смысл ее просьбы стал ясен.
Иронически подняв брови, Клейтон не спешил с ответом. На какой-то момент Уитни показалось, что он вообще решил ее игнорировать, однако он пожал плечами и, даже не предложив ей руку, направился к танцующим. Уитни оставалось либо следовать за ним, либо не трогаться с места.
Она предпочла первое, хотя в душе все сильнее кипела ненавистью к этому человеку. Шагая позади, она буравила злобным взглядом его бордовый фрак, но только когда он обернулся к ней, девушка поняла, что он смеется, в самом деле смеется над ее унижением.
Уитни, не останавливаясь, направилась дальше, намереваясь оставить его одного в самом центре залы, но сильные пальцы неожиданно сдавили ее локоть.
– Только посмейте! – пробурчал он и, продолжая смеяться, увлек ее в вальсе.
– С вашей стороны было чрезвычайно любезно пригласить меня на танец, – саркастически заметила Уитни, неохотно отдаваясь его объятиям.
– Но разве вы не этого хотели от меня? – с фальшивым недоумением осведомился он и, прежде чем она успела ответить, добавил: – Знай я только, что вы предпочитаете сами приглашать партнеров, не стал бы зря просить вас дважды.
– Никогда не встречала такого напыщенного грубияна… – начала Уитни, но, поймав обеспокоенный взгляд отца, ослепительно улыбнулась, чтобы показать, как ей приятно танцевать с их новым соседом.
Но стоило ему отвернуться, как девушка с убийственным презрением оглядела Клейтона и продолжала:
– Невыносимого, невоспитанного, несносного…
И задохнулась от ярости, заметив, как трясутся от смеха его плечи.
– Не останавливайтесь, – попросил он,