Счастливый слон. Анна Бялко
же я тут сижу?! У меня такая беда, а я сижу. Надо скорее бежать, что-то делать, может быть, все еще можно как-то спасти?!
Я неловко вскочила, впопыхах ударилась плечом о дверцу обувного шкафа, шкаф распахнулся, оттуда высыпались коробки с обувью. Из ближайшей ко мне выпала пара золотых босоножек на высоченном каблуке с двадцатью тоненькими ремешочками, каждый из которых застегивался на отдельную пряжку. Такие, знаете – то ли гладиатор, то ли свиноматка.
Никогда, никогда, даже в глубочайшем шоппинговом помрачении рассудка, не купила бы я себе подобной пары! Даже если бы меня на коленях умолял об этом сам Маноло Бланик. Босоножки, кстати, и были его творением. Их мне год назад прислала в подарок любимая свекровь, насмотревшись, очевидно, «Секса в большом городе». Ну, или «Отчаянных домохозяек». Что самое обидное, по застарелой советской привычке она не вложила в коробку чек – так что я их даже вернуть никуда не могла, и они все это время валялись в шкафу, дожидаясь отправки в какую-нибудь «Армию спасения».
Но теперь, будучи в совершенно невменяемом состоянии, я схватила золотые босоножки, натянула на ноги и судорожно начала их застегивать. Какая разница, что надевать, главное – скорее. Выпали, попались под руку – ну и замечательно.
Руки у меня тряслись, ремешки не желали попадать в пряжки… Застегнув на правой ноге штуки четыре, а на левой и вовсе, кажется, два, я решила, что сойдет и так, вскочила и рванулась к двери.
Но не успела я сделать и шага, как моя нога, непривыкшая к каблукам, да еще и плохо пристегнутая, подвернулась, я закачалась, теряя равновесие, споткнулась о другую коробку и позорно рухнула посреди прихожей, больно ушибив локоть.
Собственно, эта резкая боль в локтевом суставе и привела меня в чувство. Или, возможно, наоборот – я окончательно потеряла сознание, оно отделилось от меня, всплыло куда-то кверху и смогло поглядеть оттуда сторонним взглядом на открывающуюся ему картину.
Картина, надо сказать, была та еще. В темной прихожей посреди раскиданных коробок сидит такое растрепанное нечто в золотых босоножках и с зареванной мордой, держится одновременно за локоть и за щиколотку и причитает о конце жизни.
Здравствуйте, приехали! Александр Македонский был, конечно, великим человеком, но зачем же стулья ломать?! Жизнь, может, и пытается закончиться прежде времени, но если ты еще и сама будешь устраивать вокруг себя разруху, она сделает это гораздо быстрее. Да и надо еще проверить, сколько там осталось до этого конца.
Я, даже будучи рыжей с соответствующим цвету волос темпераментом, в сущности, довольно рациональный и трезвый человек. Нет, конечно, увидев мышь, я завизжу и вскочу на стул, без этого нельзя, реноме собственной женственности надо всецело укреплять и поддерживать, но если опасность, грозящая мне, будет хоть немного более серьезна – никакого визга, я буду спокойна, как камень. Сяду, упрусь и начну вычислять свои ходы, чтобы ни одного движения даром не пропадало. То есть, если у моего ребенка, к примеру, насморк –