Изнанка. Александр Бялко
будет немного больше никеля, – пошутил старый друг, работавший в службе охраны металлургического завода. – Так мы всегда уничтожали документы, не подлежащие хранению.
– Спасибо тебе, я поехал на работу.
– Обращайся, если что.
– И ты обращайся, если надо. А так звони, не забывай.
Вернулся следователь из подвала. В руках ничего не было.
– Ни оружия, ни гильз.
– Вообще ничего?
– Следов много. Снял следы у окна.
– Без оружия это дохляк. Найти бы хоть гильзочку.
– Ни одной нет. Или собрал, или револьвер. Узнаем, только когда извлечем пули из трупа.
– Он жив еще, плюнь.
– Тьфу. Только тут плюй не плюй…
Дальше все было, как и предполагал Иван. Приезжало очередное начальство из Москвы. Его вызывали. Толстый чиновник спрашивал: «Что удалось найти?» Иван отвечал: «Пока ничего. Работаем, стараемся». «Что, опять висяк?» – спрашивало начальство. «Похоже на то», – честно отвечал Иван.
План «перехват», как известно, хоть объявляй, хоть не объявляй – результат один. Между докладами генералам Иван отбивался от журналистов.
– А какие перспективы расследования?
– Мы будем делать все возможное.
В это время в больнице хирург Денисов получил на операционный стол пациента с пулевыми ранениями в грудь и в голову. Денисову предстояла нелегкая задача. Начнешь с трепанации черепа – нет запаса крови на несколько часов операции. Зашить сначала сердце – мозг разрушится. Получим безмозглого, растительного пациента на долгие годы. Содержать такого в больнице денег нет. Денисов поковырялся в груди Потерянова. Вытащил пинцетом застрявшую пулю. Положил ее на поднос, для судмедэкспертизы. Судя по предсмертным хрипам, была задета плевральная полость. Аппарат искусственного дыхания сломался, а денег на ремонт не было. Без него ничего не выйдет.
– Мы его потеряли. Потеряли Потерянова, – пошутил Денисов. – Кто-нибудь, зафиксируйте смерть, – обратился он к младшему персоналу. Все-таки он был главный хирург и такими мелочами не занимался.
Потерянов все слышал. Он жалел, что в больнице нет запаса донорской крови, что больничное оборудование никуда не годится, что врачи плохие: хорошие подались на заработки в Москву. Он жалел и о том, что деньги на медицину он в свое время отдал погорским бандитам. Его лицо задернули простыней.
Больше он ни о чем не жалел.
Депутат Бездриско стоял у черной лужи крови, весь в мелких брызгах, как от детской кисточки. Он смотрел в землю и плакал. Одна мысль дошла до сознания: кто теперь вернет ему откат? Этот подлец Волков не вернет, у него и зимой снега не выпросишь. Этот губошлеп Качер и подавно не вернет, хоть ему Глеб Никифорович делал половину бюджета. Было от чего заплакать.
Иван Гурченко в это время уже понял, что на месте происшествия больше ничего интересного не обнаружит. Он увидел стоящего посреди двора Бездриско.
– Глеб Никифорович, можно вас на минутку.
– Да