Маша, прости. Алена Артамонова
Стефан, присаживаясь на освободившийся стул. – Значит, за кровавые деньги пришла просить? Ну, и о чем же? Только знай, я честный человек.
Мария пропустила его колкости мимо ушей, уж кому как не ей было известно о «честности» своего деверя.
– Я хочу попросить вас, чтобы вы приютили на время мальчика, – она кивнула в сторону застывшей фигуры.
– А это еще кто? – Стефан только сейчас заметил тихо сидящего в углу ребенка. – И в честь чего такая забота? Уж не наставила ли ты рогов своему муженьку? – похабно заржал деверь.
– Я нашла его на берегу.
– Грехи замаливаешь?
– Слушай, не хочешь, не надо, – Мария стала поспешно прятать кошелек.
– Эй! Подожди, – Стефан решил, что перестарался. – Сама знаешь, у нас своих кормить нечем, – заговорил он, наконец, человеческим языком.
– Здесь хватит на всех, – усмехнулась Мария. – И еще я хочу, чтобы он ходил в школу.
– В школу? Вот еще блажь!
– Да! – твердо настояла Мария.
– Хорошо, хорошо, как угодно, – не сводя горящих глаз с кошеля, неохотно согласился Стефан.
На следующее утро Мария прощалась с мальчиком.
– Я скоро приеду, – сглатывая слезы, шептала она. – Я, конечно, понимаю, что они не очень хорошие люди, но ты потерпи. Договорились? Филипп! – она потрясла его за плечи. – Филипп, ты слышишь меня?
Мальчик смотрел вдаль. С того момента, как он узнал об отъезде, Филипп не издал ни одного звука.
– Ну все. Хватит сырость разводить. Езжай, ничего с твоим мальчишкой не случится, – Стефан подтолкнул ее в спину, ему уже давно надоела и родственница, и ее малахольный протеже.
– Стефан, Жанна! Вы обещали позаботиться о нем.
– Позаботимся, – ворчливо пообещал деверь.
Как только за Марией закрылась дверь, Стефан тут же сменил свою любезную улыбку на волчий оскал.
– Ну-ка, что это у тебя? – он вытряхнул из мешка одежду, купленную Марией. – Так, хорошо, – мужчина сгреб вещи в охапку и понес в комнату. Вернувшись, он дал Филиппу подзатыльник. – Чего расселся? Иди, ищи работу, – и, схватив мальчика за волосы, выставил на улицу. – Без денег не приходи, мне дармоеды здесь не нужны! – грозно добавил он вслед.
1983 г. СССР. Москва
Слова Маши попали в благодатную почву. Федор уже и сам, наблюдая за происходящим в семье, понимал, что их дом превратился в поломанный механизм. Выпала одна-единственная пружина, и все застыло в растерянности и недоумении. Привычный мир раскололся, и нужно было строить новый.
«Она права! Мы должны поговорить!» – эти мысли даже немного отодвинули сам образ Маши, не давая ему покоя. После того памятного разговора отец только единственный раз позвонил домой, но Федор не стал с ним разговаривать и просто нажал на рычаг. Он очень надеялся, что отец начнет обрывать телефон и, поняв тщетность своих попыток, приедет домой. Дальше его мечты были еще более невероятны – отец, вернувшись, увидит Федора и никуда больше не уйдет. Но отец не сделал больше