Ярое Око. Андрей Воронов-Оренбургский
низкорослых диковинных лошадях стали появляться из-за бугров и скучиваться на равнине. В янтарном знойной воздухе было отчетливо видно, как бойко проносились всадники между отдельными отрядами, как горели на солнцепеке их круглые металлические щиты, незнакомого кроя стальные доспехи и шлемы.
…Половцы, запаленные действом, вскинули луки – огрызнулись стрелами, выбив из седел с десяток наездников. Но тут же сотня монголов, точно камень, выпущенный из пращи47, вылетела вперед и накинулась на стрелков.
Все скрылось в плотной завесе пыли – будто свет солнца померк. Слышались только жуткие стоны, яростный лязг оружия и скрежет зубов.
…Ветер мгновеньями относил пыль, и тогда было видно, как высоко взлетают и падают разящие полосы стали.
Вдруг разомкнулось, подобно железным челюстям, рычавшее в безумстве человеческое месиво, качнулось в сторону, затем в другую, и снова – бранные вскрики, проклятья и рев огласили пологий склон…
Но вот развеялась пыль, и на том месте, где только что звенели мечи и сабли, где сшибались копья и бились полные жизни и отваги сердца, выросла гора изрубленных тел. Последний половецкий джигит рухнул наземь, и конь с седлом, сбившимся под брюхо, нелепыми скачками понесся прочь по равнине, взлягивая задними ногами.
Зловещая тишина распахнула крылья над гудящим ристалищем, но лишь на миг… Над плотными рядами татар взмыл треххвостый бунчук в твердых руках Джэбэ-нойона, вселяя в воинов стальную отвагу.
Над половецкими шлемами тоже воинственного взлетели к небу пестрые значки48, и по приказу старого хана Котяна тысячи воинов бросились в наступление. Исполняя волю всесильного и высочайшего повелителя, половецкая орда стала вытягивать вперед свои фланги, как изгибающиеся руки, чтобы взять в «клещи» врага. Но монголы не дрогнули, не повернули коней. Напротив, они остались на месте и не пытались вырваться из стремительно смыкавшегося кольца.
«От лагеря отделился первый отряд монголов. Тысяча сомкнутых всадников, по сто человек в ряд, устремилась на низкорослых лохматых лошадях, покрытых железными и кожаными панцирями. Они неминуемо должны были прорвать нестройную, колеблющуюся линию половцев, широко растянувшихся по степи.
– Кху-кху-кху-кху-у! – слышался звериный рев монголов.
От основного куреня оторвалась вторая тысяча и покатилась по степи. На солнце вспыхивали слепящим блеском стальные шлемы, металлические щиты и изогнутые мечи»49.
…Старейший половецкий хан – хозяин степи Котян – казался спокойным и величавым, сидя в седле своего туркменского скакуна с красным хвостом50. Оставаясь на возвышенности вместе со своими приближенными, он наблюдал за боем, и только потемневшие скулы да беспокойно бегающие глаза выдавали тревогу и все нарастающее отчаянье хана.
Он прекрасно видел, как от общей «тьмы» татарской конницы отсекался отряд за отрядом и неудержимо, словно горный поток, несся вперед с хриплым,
Ручное метательное оружие, широко распространенное в древности у большинства народов. Состоит из ремня (из кожи, луба, хлопка, шерсти и т. д.) с расширяющейся средней частью, в которую закладывается метательный камень или свинцовый шарик. При метании пращу вращали над головой и затем, выпуская один конец, давали полет камню.
Разновидность стягов у кочевых народов Средней Азии, Приазовья и Северного Кавказа.
Я н В. Чингиз-хан.
Хенна (хна) – красно-бурая краска, которой в древности на Востоке красили ладони, седеющие бороды, усы, а в походе – хвост коня.