Контроль, успех, поражение. Марина Аверина
было бы неудивительно. Но сейчас он не связал этот укол с физической проблемой его тела, понимая, что болит душа.
Мария встала, выпрямив спину. Майка она поражала своей стойкостью и непоколебимостью в любых ситуациях. Она изучила его внешний вид, оценила положение дел, констатировав, что он дрожит. В отличие от неё, у него не было теперь не только тёплого пиджака, но и изрядной доли алкоголя в крови. А значит, он замёрзнет быстрее.
– Пойдём отсюда, – настойчиво сказала она.
– Ты мне расскажешь? – заметно дрожащим голосом спросил он, намереваясь не двигаться с места, пока не узнает правду.
– Расскажу, но не здесь. Ты замёрзнешь совсем, а я уже протрезвела.
Пара нежданных ночных посетителей направилась к выходу. По дороге он повернул голову назад, чтобы навсегда запечатлеть эту неземную и печальную картину в своей памяти. Ворон, прогоняющий их своими криками, разрывающими ночную тишину, сел на крыло ангела и молча смотрел им вслед. Майк вдруг попытался вспомнить, когда сам крайний раз был в местах последнего отдыха своих призраков, и понял, что это было слишком давно. Живых цветов на их могилах уж точно совсем не осталось. Ему захотелось сейчас же поехать туда, к ним, может быть, утром, как только растает тьма ночи.
Они приехали к Марии домой, только потому, что к ней было намного ближе. Вызвать такси в достаточно тихий и отдалённый район кладбища оказалось непросто, но им повезло, иначе бы оба совсем замёрзли.
На больших настенных часах в её кухне значилось 1:26. Она на них ни разу не посмотрела, а он, что ему совершенно не свойственно, сидя за столом, завёрнутый в плед с медвежатами, отсчитывал минуты вместе с массивной стрелкой. Мария готовила кофе в большой турке с огромным количеством сахара. Семейный рецепт эликсира экстренного восстановления тепла и энергии. Для часа ночи такое количество кофе было весьма опрометчиво. Но Майк не спорил.
Он был удивлён, что она пригласила его к себе домой. Что не язвила и не отпустила ни одного непристойного предложения, даже намёка. В такси они всю дорогу молчали, это стало у них уже доброй традицией- молчать по дороге. Его даже не смущали детские медвежата на так спасающем сейчас его ноги от пробравшегося до костей в них холода пледе. Мария пояснила, что это подарок племянницы, та сама выбирала расцветку и расстроилась бы, если бы рисунок тёте не понравился. Ей он, конечно, понравился. Это был единственный плед в её доме.
– У моей сестры младшие – близнецы, – спокойно сказала Мария, поставив перед собой и перед Майком по огромной чашке кофе и молочник со сливками.
Она села на противоположной стороне стола, сложив нога на ногу, подставив под голову руку и начала свой рассказ.
– Это у нас семейное, от отца. У него были братья-близнецы. Один дядя жив до сих пор, а второй умер в детстве, маленьким, утонул, когда они купались в речке. В его роду близнецов было много. Наверное, если я буду заводить детей, у меня тоже будут близнецы.
– Возможно, – тихим голосом подтвердил Майк.
– И