И джиннам случается влюбиться. Дамир Жаллельдинов
ему врать? Может, решил, зная, куда я направляюсь, подшутить надо мной, чтобы настроить на местный лад? Всё, конечно, может быть, но говорил он так убедительно…»
Егор думал об этом всю дорогу до проходной. Он остановился, чтобы забрать у охранника свой велосипед, который обычно оставлял там. Молодой человек жил от работы ближе, чем многие могут себе позволить в Москве, и всё же пешком выходило приблизительно сорок минут, а, крутя педали, он добирался самое большее минут за пятнадцать. Кроме пользы для здоровья это было выгодно ещё и с точки зрения экономии: не приходилось тратить деньги на проезд в общественном транспорте.
Глава вторая. В начале пути
Егор хотел воспользоваться аэроэкспрессом, чтобы избежать пробок, но родители уговорили его поехать в машине. Они всё равно собирались на дачу, так почему бы по пути не подвезти любимого сына в аэропорт? Астафьевы жили раздельно: родители в большой квартире на Патриарших прудах, а Егор снимал квартиру на севере города. Заехав за ним в воскресенье утром, они отправились в путь. Несколько раз случались заторы на шоссе, и тогда серой «Волге» приходилось останавливаться. Это порядком раздражало отца Егора, сидевшего за рулём, хотя он и старался не подавать виду. Однако когда мужчина нервничал, это отчётливо проявлялось в подёргивании века на правом глазу. Егор с матерью не могли этого не заметить.
– Спокойнее, Эдик! Самолёт Егора вылетает ещё только через три часа, ― старалась успокоить его супруга. ― У нас достаточно времени.
Эдуард Константинович рассмеялся.
– Я понял, понял, Валя! Знаешь, сколько раз я призывал других людей к спокойствию! А сам так и не научился до конца быть спокоен. Не понимаю, как я умудрился при этом столько лет заниматься своим делом?!
Он поочерёдно бросил взгляд на сына и на жену, сидящую сзади. Его слова их тоже рассмешили.
Эдуард Константинович был по профессии психиатром, да не просто каким-нибудь, а заслуженным работником медицины и, к тому же, профессором, автором множества научных статей и публикаций. Два года назад он вышел на пенсию, но по старой памяти иногда консультировал бывших коллег при особо серьёзных случаях.
Его супруга, Валентина Игоревна, раньше преподавала уроки игры на фортепиано в музыкальном училище. Однако и теперь, с выходом на пенсию, она не забросила любимого дела, давая по два дня в неделю частные уроки. К тому же она неплохо рисовала, особенно пейзажи, которые в большом количестве окружали их с мужем летом на даче. Художественный дар передался и Егору, у которого, однако, лучше выходили портреты. Впрочем, из-за работы ему редко удавалось посвятить время этому увлечению, к большому сожалению матери. Вклад отца был не менее весом: по его настоянию сын выучил французский язык и мог вполне свободно изъясняться, а так же читать и писать на нём.
Егор был их младшим, не совсем запланированным, но от этого не менее любимым ребёнком. Старший сын Астафьевых Павел был на девять лет его старше. Окончив Московский Университет, он проявил неплохие