Подвеска Кончиты. Анна Князева
коридору кто-то пробежал. Проснувшись, Дайнека бросила взгляд на часы:
«Два часа ночи. Живенько здесь…»
Выглянув в коридор и никого не увидев, она вышла за дверь.
Из купе проводников доносился женский плач. Через мгновение Дайнека была уже в конце коридора и слышала голос Верочки:
– Я же ничего… Я только сказала: прикройте окно, грязь налетит…
– А он?
– А он ударил меня по лицу! – Верочка зашлась новым приступом плача.
– Успокойся, наше дело терпеть. Им ведь ничего не докажешь, – уговаривала ее подруга.
– За что? За что?! – повторяла Верочка.
– Что случилось? – возникла в дверях Дайнека.
Обе проводницы испуганно обернулись.
– Ничего особенного, ступайте спать, уже два часа ночи, – спокойно проговорила старшая проводница, загораживая собой заплаканную Верочку.
– Но я же вижу, что-то случилось. Кто вас ударил?
Вера отвела глаза.
– Кто? – твердо повторила Дайнека.
– Этот… Из шестого купе… Который с кандидатом.
– Казачков?
– Он, – Верочка чуть успокоилась. – Я ему говорю, закройте окно, холодно, грязь нанесет. Знаю ведь, что говорю. Откроют, потом уходят к себе, а закрыть забывают.
– Он в коридоре стоял?
– Да. В общем я ему… А он мне… Такую затрещину зарядил – до сих пор в ухе звенит, – девушка продемонстрировала раздувшееся, похожее на вареник ухо.
– Не может быть, – обомлела Дайнека.
– Еще как может!
– Но за что?
– А что вы у меня спрашиваете? У него и спросите, он же ваш приятель! – в запальчивости выкрикнула Верочка и снова заплакала.
– Ну и дела, – извиняющимся тоном пробормотала ее напарница и тихонько прикрыла дверь.
Дайнека отправилась к себе. В коридоре стояли двое мужчин из девятого купе. Их тоже привлек шум. Проходя мимо, она почувствовала запах табачного дыма и спиртного.
«Дичь какая-то… Интеллигентный человек ни с того ни с сего бьет по лицу женщину».
Усевшись на свое место, она долго приходила в себя, а потом легла безо всякой надежды на сон.
Глава 6
Москва, наши дни
У выхода из зоны прибытия толпились встречающие. Для столь раннего часа народу в Шереметьеве было много. Сквозь узкий коридор таможни было видно, как медленно вращается пустое кольцо багажного транспортера.
Вячеслав Алексеевич Дайнека смотрел туда, откуда должна была выйти Настя. Парижский рейс задерживался. Шесть часов он слонялся по зданию аэропорта, пару раз заходил в кафе, выпивал чашку кофе, а потом снова прохаживался мимо темных витрин бутиков. Под утро, не выдержав, вернулся в машину и немного вздремнул. Однако этот прерывистый сон нисколько не поддержал его, а, наоборот, утомил.
Вячеслав Алексеевич подошел к билетной стойке. В гладкой поверхности тонированного стекла увидел отражение своего осунувшегося лица. Через левую щеку пролегла темная борозда – след от