Подвеска Кончиты. Анна Князева

      – Чтобы унизить русских и подчеркнуть собственное величие.

      – Но японец все же приехал?

      – И привез ответ императора с отказом в торговле и требованием, чтобы русский корабль немедленно покинул их гавань. Резанов очень резко ему ответил… – Ирина запнулась, что-то припоминая, и потом с жаром продолжила: – На той встрече присутствовали купцы из Голландии. У них было разрешение торговать с Японией, и они демонстрировали раболепное поклонение местной власти. Некоторые лежали на животе, не смея поднять головы. Резанов же сказал, что он посол государя великой державы и не обучен подобному унижению. В общем, как и написал Крузенштерн, миссия провалилась.

      – В этом не было вины командора. Он вел себя с достоинством, заставив уважать нашу страну…

      – В то время так думали немногие, большинство просто обвинило его в высокомерии и неуступчивости.

      – После этого он поехал к Кончите? – Изнемогая от любопытства, Дайнека приготовилась внимательно слушать.

      – Нет. Это был март 1805 года. С ней он встретится только через год. На этом же корабле, на «Надежде», Резанову предстояло отправиться с инспекцией на Аляску, в город Ново-Архангельск, где располагалось русское поселение. Но отношения с Крузенштерном не складывались, и он принял решение покинуть надежный военный корабль и отправился в опасное путешествие на маленьком суденышке под названием «Святая Мария».

      – Знаешь, эта история отличается от того, что я слышала, – призналась Дайнека.

      – Погоди, – заверила Ирина, – самое интересное впереди! Мало того, что пребывание на корабле само по себе утомительно, напоминаю – Резанов не был опытным моряком и страдал морской болезнью. Прибавь к этому нервное истощение – результат жестких конфликтов с Крузенштерном, и затянувшуюся простуду. Вот и представь, в каком состоянии Резанов прибыл на Аляску, в Ново-Архангельск.

      – Да-а-а… – сочувственно протянула Дайнека. – Когда это было?

      – В августе1805 года.

      – До встречи с Кончитой осталось чуть меньше года.

      – Но какой это был год для командора Резанова… – вздохнула Ирина. – Русских поселенцев в Ново-Архангельске он застал в чудовищном состоянии. Многие болели цингой. Худые, голодные, без зубов… Жрать нечего. От цинги не спасал даже отвар из сосновых шишек – единственное доступное им лекарство. Короче… Перезимовал Резанов в русской колонии, перемучился вместе со всеми. И вместо того, чтобы инспектировать, ему пришлось спасать поселенцев от голода и цинги. В общем – от верной смерти. Весной 1806 года на судне «Юнона» он отправился в Сан-Франциско, надеясь закупить там еду. На борту – всякая всячина, чтобы обменять на продукты, и вымотанный, обессиленный голодом и цингой экипаж.

      – Ох… – вздохнула Дайнека.

      – Теперь – спать, – Ирина встала и, откинув одеяло, улеглась на свое место.

      – А дальше?

      – Туши свет и ложись. Остальное потом как-нибудь расскажу.