Варяжская правда: Варяг. Место для битвы. Князь. Александр Мазин
чем чужие. А обезболивающего тут нет. И искусственного сердца с почками. А как работают местные хирурги, он уже видел. Строго по анекдоту.
Доктор: «Ампутация левой ноги!»
Фельдшер топориком – тюк!
Доктор: «Ампутация правой руки!»
Тюк!
Доктор: «Ампутация левой руки!»
Тюк!
«Я сказал – левой!»
Тюк!
«Я сказал – руки!»
Тюк!
Вот и у дедушки с местной медициной явно были проблемки!
– Что, язык проглотил? – сердито рявкнул ему старик. – Пошто священное место испоганил?
– Я ничего не трогал, – осторожно проговорил Духарев. Раздвоенный наконечник действовал на Серегу гипнотизирующе. – Не крал и не поганил… Дверь надо запирать! – буркнул он.
– Чего-о? – старик задрал лохматую бровь.
– А того! – Серега фыркнул и уселся на пол. Да пошел этот дед!.. Захочет стрельнуть – все равно стрельнет.
Старик не выстрелил, тоже уселся, на край лежанки. Глядел на Духарева стылыми немигающими глазами. Молчал. Горностай у него на плече завернулся в пушистый хвост и тоже таращился на Серегу. Второй – тоже.
– Заблудился я, – сказал Духарев. – Что ж теперь, меня убивать? Ну не лесной я человек!
– Что не лесной – это я вижу. – Дед усмехнулся.
Усмешка у него была… Как у старого рваного волчары. От такой усмешки мужские семенные органы сразу хотят в животе спрятаться.
– А вот кто ты есть – не вижу. А должен бы.
– Почему? – заинтересовался Духарев.
– Потому что ведун, – ответил дед неожиданно мягко.
– Ведун – это как?
– Так! – Старик покачал головой и опустил самострел. – Грех тебя убивать, убогого! – пояснил он.
Серега не шевельнулся. Он нутром чуял: и без самострела старик смертельно опасен.
– А может, ты и не убогий, – рассуждал дед. – Морда у тебя вроде тутошняя, но токо – на простой погляд. А внутри, вовсе чужинская. То ли ты ума лишенный, то ли – духом схваченный. А может, ты сам – дух? – старик пытливо глядел на Серегу.
– Звали меня и Духом, – сказал Сергей.
Хрен знает, может, к духам дедушка более снисходителен?
– Не врешь, – констатировал старик. – Звали. Токо ты не дух. И не кромешник… А похож! – Дед мелко захихикал, и сразу стало заметно, что лет ему – не меньше шестидесяти.
– Можно я уйду? – попросил Серега. – Я тебе плохого не сделал? Твоего не взял. Я, можно сказать, твой гость!
– У-ху-ху! – развеселился старик. – Какой ты гость, репка-сурепка? А взял бы вот хоть его… – Кивок на меч. – Стал бы я с тобой лясы точить? Со злодеями у меня разговору нет. Со злодеями вот он беседует! – Старик похлопал по самострелу. – Ну-тко амулет свой покажь!
Серега нехотя (кто его знает, как здешние ведуны к христианам относятся?) вытянул наружу крестик.
Пронесло. Хвататься за самострел дед не стал.
– Видал такие, – кивнул он. – У ромеев. Но ты не ромей, по говору